Тряхнем стариной! (СИ)

И снова по стеклу пошла рябь, и мне открылся лес возле моей избы новой. Красота же! Есть чем гордиться. Огороды зеленые, подсолнухи, бахча какая-то, Скарапея сидит с прялкой, рядом с ней Баюн. Кот и кот, и делом занят кошачьим. Вот распустились без меня! Вечереет, домовые самовар ставят, дымок вьется… 

— Хочу туда! — вырвалось у меня. Голос хмыкнул и уточнил:

— Уверена? Твоя-то жизнь — Яги, ведьмы, не то нечисти, не то человека — тебе дорогу в Навь уготовила. Благим делом ты путь в Правь открыла, второго шанса уже не представится.

Я задумалась. То есть сейчас здесь, а потом только в Навь?

— Но когда это было бы, — простонала я. — Я еще молодая Яга-то была. Столько дел недоделано. Вон, Потапыч так и бегает косолапым. А огород? Это сколько времени там прошло? Цесаревич-то уже совсем взрослый!

— Помазанник-то растет как положено, — ответил голос. — Не по дням, а по часам. Это у тебя он не рос, потому как Навь рядом. А они почитай до царства еще не доехали. Поставила ты границу, укрепила ее, никто еще долго не сунется.

Это что, значит, новая Яга вместо меня будет? На все готовое? А вдруг все порушит?

— А здесь, — продолжал голос, — блаженство вечное. Ни голода, ни холода, ни забот…

— Не хочу, — перебила я, абсолютно уверенная. — Не хочу без забот. И там я не голодала, а холод — у меня печка есть. И руки. И голова. Вот это все, — я потыкала за стекло, где плыло бескрайнее васильковое поле, значит, и такое где-то есть, а я даже не видела! — Это все было моим! Не в смысле имущества, а… — Как объяснить? — Я нужна им была, понимаешь? 

Никому, наверное, и никогда там, в моей прошлой жизни, я была не нужна. По-настоящему. И не во мне дело было… в самой тамошней жизни.

— Я ведь уже умирала однажды, — призналась я. — И, если честно, той жизни особенно было не жаль. Ну, страшно, конечно…

Подумав, я решила этому голосу все до конца не рассказывать. А то фиг его знает, выкинет еще не туда. 

— А этой — жалко.

Голос молчал. Ну и? Что, батарейки кончились? Вай-фай пропал? И стекло исчезло, все снова облаками заволокло.

Я сделала шаг, потом другой. Что же, вот и поговорили. Это нечто решило, что с меня хватит, показало оно мне житье-бытье и свалило. Почему-то глаза щипало. Интересно, вот кот, Кощей, Скарапея, Анчутка, они хоть вспомнили обо мне? Если времени всего ничего прошло? Или так, померла Яга — ждем другую?

Да нет, быть такого не может. Не может — и все тут! Что-то не так. Не могут они все из памяти вычеркнуть. С другой стороны, скольких Яг они пережили? Кощей так точно со счету сбился, а скольких переживет? Ему-то хорошо, хоркруксы в яйца рассовал, у него жизнь вечная!

А может, и не хорошо. Сам живешь, близких теряешь. Или он уже как-то привык?

Облака начали расходиться. Все, я куда-то пришла? И что тут? Вечное блаженство, гурии какие-нибудь, гамак, фонтан, нектар и ананасы? 

А, черт! В смысле не Черт, какие мне теперь черти! Но я обо что-то споткнулась и совершенно точно под ногами было твердое… Земля?

Корень. Здоровый. Я смотрела на него как на чудище. Ага, значит, мне не гурии, а работы в лесополосе? Ну хоть что-то… Облака совсем расходились, стали проступать контуры деревьев… 

Потом я расслышала звуки. Птичье пение, плеск воды, стон…

— О-ой!

Ой-ой, да. Иначе и не скажешь. Давай вместе постонем, друг неизвестный… 

— О-о-ой!..

Да? Где-то я уже это слышала?

На голову мне шлепнулся птичий подарок. Стоп. Где бы я ни была, на том свете даже навьи на голову мне не гадили!

— Ой да выйду ль я на крыльцо!

Мама моя дорогая!

Кажется, никогда в жизни я так не бегала. Ни в той, ни в этой. Это что же?..

— Ой да облуплю я яйцо!

Оно — то, что живет в Прави — меня вернуло обратно?

— Ой да посолю я его!

Да я тебе сама его сейчас посолю! Значит, то, что живет в Прави, подарило мне еще лет триста-пятьсот?..

— Ой да наверну я его-о!

Вот и узнала я конец этой песенки.

Облака пропали окончательно, деревья расступились, передо мной была моя изба, мой огород, мои соратнички верные. Кот при виде меня прекратил пошлые занятия, Скарапея заулыбалась, Кощей хмыкнул.

— Здорова ты по лесу-то бегать, Яга. Яйцо хочешь? Одно. Самому мало.

Вот же жлоб.

— Ребята, — прослезилась я и протянула руки вперед. — Родненькие-е!

— Умом тронулась, — вздохнул кот, но в руки пошел, даже позволил обслюнявить свою морду. Но я и Скарапею облапала, и даже на Кощея покусилась. Правда, от последнего быстро отпрыгнула, как-то так слишком широко улыбаться он стал, да и сам пощупал меня ниже пояса. 

— Заждались, хозяюшка, — кланялись домовые. Высыпало их на порог тьма-тьмущая. 

— И сколько же меня не было?

— Так почти сорок дней как ты преставилась, — хмыкнул Кощей и с некоторым сомнением, но предложил мне яйцо. От сердца оторвал, так сказать. 

— Как это преставилась? Как сорок дней? — чуть не подавилась я. Но скорлупку уже всерьез ковыряла. На небесах-то меня не кормили.