Тряхнем стариной!

Нет, проще так: у меня же аэрофобия и эта, как ее, боязнь высоты одновременно. Для меня каждый отпуск как пытка был, особенно при взлете. При наборе высоты, при посадке, и пока летим тоже, паника-паника, руки потные, глаза выпученные, и это ведь в самолете, где все закрыто кругом и вниз можно вообще не смотреть. А мама дорогая как назло тащила туда, куда только самолетом добраться можно, а на поезде никак. Я даже на корабль была согласна, но нет. А тут как быть? Это не самолет, это ступа с помелом! То есть непонятно чем летит и непонятно как держится! 

Помогите.

Сделать вид, что мне срочно в нужник надо? Так сколько я там просижу? Или что, голова закружилась? Спину прихватило? Думай, Яга, только быстро, кот уже в ступе сидит.

И все-таки я делала меленькие, неуверенные шажки. Один, другой, третий. Ступа уже подрагивала на старте, а я вдруг увидела выход, как никуда не лететь. 

Может, если переключиться на бабку, то отпустит? Но куда там. Нет, не помогало, и сама ступа страха не вызывала, а вот то, что мне предстоит испытать… В общем, пока смотришь, оно не страшно. Страшно будет, только потом, когда деваться будет уже просто некуда.

— Ой, — сказала я, — что-то в спину стрельнуло. Как-то я не залезу туда. Давай ты один?

— Да ты что, Яженька. Она же только тебе подчиняется. А ты полегонечку. Одну ноженьку, вторую… 

Да? Вот это вот… Мама дорогая, она высотой полметра всего! Полметра, Карл! И узкая, только что мне встать с трудом да кота придавить телесами! Куда я, если что, буду прятаться? А если что обязательно будет, я знаю. Метр над землей, два… 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Яга! — рявкнул кот. — Ты чегой, раздавить меня боишься или в ступу не влезть? 

— Ага, ага, я прикидываю, — пробормотала я, сражаясь с внутренними демонами. Кто там писал книги ужасов? Вы писали их неправильно! Вообще не о том! — Я это… подожди, примеряюсь.

Чувствуя, как по спине ползут ручейки пота, я схватилась за бортик. Так. Теперь ногу? Ну, раскорячилась. Кажется, дальше никак, вот и славно. Юбка задралась, и свою аппетитную голень без признаков работы мастера депиляции я могла рассмотреть во всех подробностях.

Кот прошелся по бортику, обмазал меня хвостом по вцепившейся руке. Потом, видно, сообразив, что это ничем не поможет, демонстративно вытянул лапу, не менее демонстративно вытянул когти, и не успела я даже рта раскрыть, мазнул меня по голой ляжке. 

Болезненно, но эффективно, всхлипнула я, нащупывая ногой дно. Кот приготовился проделать то же самое со второй конечностью.

— Метлой сейчас, — пригрозила я. — Только попробуй.

— Сама же просишь, — обиделся кот и тут же развернулся ко мне задом. Да? Я тебя просила об меня когти точить, что ли?

— Эй, там, — крикнула я своей бригаде, — коту когтеточку какую-ни-а-а-а-а-а!

Нас вздернуло вверх. Метр. Два. Потом я закрыла глаза. Ступа раскачивалась, кот висел на мой груди, хорошо еще, не когтями впился, точнее, не в меня, а в ткань. Вспотевшие руки соскакивали с бортиков, ветер трепал космы, вдохнуть было практически невозможно.

— Метлу-то возьми! — прошипел кот мне между грудей. — Управлять как собираешься? 

Метлу? Чтобы взять метлу, мне надо ступу выпустить, дурень!

— Яженька! Яга-а! Ты чего, от восторга как дышать забыла?

Это вот то же самое, что было когда-то с отпуском. Пишешь завещание… то есть заявление, смотришь все возможные агрегаторы, сайты отзывов, гугл-карты, таблички рисуешь с плюсами и минусами, если чего и жалко, так только денег. Собираешься долго с мыслью, что обязательно что-то важное не возьмешь, а половину чемодана фигней набьешь. Наутро проспать боишься и на метро долго тащишься, потому что на такси денег жалко. Потом в аэропорту боишься рейс пропустить, а потом…

А потом идешь по длинному коридору, вдыхаешь запах незнакомый, какой-то странной свежести и химии. И вот он как отрава пробирается тебе до самых низов, пара мгновений — и уже бортпроводнику тянешь талончик трясущимися руками, садишься, пристегиваешь ремень, вцепляешься в инструкцию по выживанию. И ждешь. Потом бла-бла стюардов, динь-динь, рев моторов — и начинается персональный ад. Очень страшно, волосы на голове шевелятся и не надо уже никакой Турции. Да вообще ничего не надо! Только бы не видеть, не слышать и вообще никуда не лететь на этой огромной колбасе с крыльями, которыми она еще и машет, и то падает, то взлетает. А если крылья отвалятся? То тогда… 

— Кот. А ступа — она почему летает?

— По небу.

— А она падает?

— Ты чего, Яженька? Это же ступа! Мыслимое дело, чтобы ступа падала? 

Я наконец немножко глотнула воздуха — протолкнула его в грудную клетку.

— То есть она вообще никогда-никогда не падает?

Кот поскреб меня лапой. Несильно. Подумал. Даже бы пожал плечами, если бы мог.

— Ну… если ты рот у нее найдешь и напоишь бормотухой, то, может быть, с непривычки и упадет, а так… Мы долго тут будем висеть, Яга? На нас, между прочим, все белки смотрят.