Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Физически, картографически, географически цель нашего путешествия достигнута, и настало время собственно высшего этапа эстетического опыта, ради которого и предпринималось все путешествие, хотя оно все, подчеркну еще раз, имеет, как мы видим, собственно эстетический характер. Опыт достигает своего апогея, вершится во всей полноте, и мы с его помощью погружаемся в пространство подлинного бытия, забыв обо всем ином и преходящем. А вот описать сейчас, в постпутешественной стадии сущность того, к чему стремились и чего, как правило, достигаем в своем путешествии, увы, практически не удается, что вообще-то характерно для любого собственно эстетического анализа. Самая суть-то того, ради чего и совершается путешествие, принципиально неописуема. Можно более или менее конкретно и убедительно описать все вокруг да около самого эстетического акта, но сам он, увы, неописуем.

Это мы, профессионалы в эстетике, хорошо знаем, и, тем не менее, взыскующий разум всегда все снова и снова пытается проникнуть в эту закрытую от него область (она ведь где-то рядом, практически в нем самом — это его бессознательное, его другое). И мы всеми силами пытаемся помочь ему. Такова природа человеческого сознания. Эстетического в особенности. Хотя и любой другой собственно духовный опыт в своей сущности неописуем. Что вразумительного сказал когда-либо о своем мистическом опыте какой-нибудь подвижник? Или ведущий литургию священник? Ничего, кроме попыток выразить свое восхищение, восторг, радость в эстетической терминологии (красота, прекрасно, возвышенно, наслаждение, сладость, неописуемое сияние и т. п.).

Однако и то, что «вокруг да около», т. е. некий сопутствующий контекст, имеет в данном случае определенное значение для понимания. Возьмем недавний мой опыт последнего уик-энда — Милан. Как я уже упомянул, главной целью поездки был духовно-эстетический опыт посещения базилики св. Амвросия — места, освященного многими христианскими мучениками, самим Амвросием, да и Блаженным Августином, который именно там пришел окончательно к принятию христианства, крестился, а впоследствии очень точно выразил суть (эстетическую!) амвросианского пения. А к этому добавлялось и стремление к чисто эстетическому опыту множества высокохудожественных памятников Милана и доступных окрестностей, начиная с собора, картинных галерей, амвросианской библиотеки, последней «Пьеты» Микеланджело, «Тайной вечери» Леонардо, духа Леонардо в этом городе и кончая знаменитыми Верхнеитальянскими озерами в предгорьях Альп.

Базилика св. Амвросия Медиоланского.

Милан

Св. Виктор.

Мозаика. IV в. Капелла св. Виктора.

Базилика св. Амвросия Медиоланского.

Милан

Св. Амвросий Медиоланский.

Мозаика. V в. Капелла св. Виктора.

Базилика св. Амвросия Медиоланского.

Милан

В фокусе же этого путешествия стояла на этот раз именно Сант-Амброджио (базилика св. Амвросия Медиоланского), которую в первый раз моего посещения Милана с десяток лет назад увидеть не удалось. И вот я в базилике — священном месте для всех христиан. По преданию она была сооружена Амвросием, Медиоланским епископом, в 379–387 гг. на месте дворца, в котором император Константин подписал в 313 году известный Миланский эдикт о веротерпимости, согласно которому христианство было признано одной из государственных религий Римской империи наряду с другими религиями и, соответственно, были прекращены гонения на христиан. Кроме того, здесь же находилось и кладбище христианских мучеников, на котором св. Амвросий обнаружил мощи святых Гервасия и Протасия, покоящиеся сейчас вместе с мощами самого Амвросия в крипте собора и доступные для поклонения. Нынешняя романская базилика — это достроенный и реконструированный в XI в. храм IV века. Так что части стен центрального нефа, апсиды, крипта, полы, капелла св. Виктора IV в. с раннехристианскими мозаиками V в., саркофаг с интересными христианскими рельефами IV в. под более поздней кафедрой помнят еще святых Амвросия и Августина. Да и в своем нынешнем виде одной из древнейших христианских базилик храм производит сильное впечатление, особенно его внутреннее, предельно гармоничное в архитектурном отношении пространство. Я дважды за эту короткую и весьма насыщенную поездку был в храме, так как в первый мой приход был закрыт церковный киоск, в котором я надеялся купить диски с записями амвросианского пения. Оно, как известно, исполняется только здесь, традиция эта восходит ко временам самого Амвросия, и, кажется, она никогда не прерывалась. Во второй раз удалось купить эти диски и еще раз спокойно посидеть в храме, на благо посетителей в нем почти не было, и погрузиться в атмосферу почти что амвросианского времени. Пасмурная погода способствовала этому. Сильные внутренние ощущения и переживания, сопровождавшие это почти медитативное состояние, практически неописуемы. Не хотелось их прерывать.

Интерьер. Базилика св. Амвросия Медиоланского.

Милан

Раннехристианский саркофаг после реставрации. IV в.

Базилика св. Амвросия Медиоланского. Милан

Раннехристианский саркофаг в интерьере. IV в.