Тряпичная кукла

Чуть ниже этого шаткого мостика бурлила огромная воронка – ощущение было такое, будто из Земли кто-то выдернул гигантских размеров затычку, – без конца всасывавшая воду и швырявшая ее вниз, в черную пустоту, грозя низвергнуть в пучину все, что осталось от башни. Волк с Финли полюбовались немного этой картиной и двинулись в обратный путь.

Волк громко зевнул, выпрямился на сиденье и посмотрел по сторонам, пытаясь понять, где они едут.

– Поздно лег? – спросил Финли.

В этот момент стоявшая впереди «Ауди» резко рванула на красный свет, и он с большим трудом сдержался, чтобы не выругаться и не нарушить данный жене обет.

– Всю ночь почти не спал.

Финли посмотрел на друга.

– Слушай, парень, что ты до сих пор здесь делаешь, а? – спросил он. – Сваливай отсюда. Садись в самолет и улетай.

– Куда? Моя идиотская рожа теперь красуется на страницах всех газет планеты.

– Не знаю… В тропические леса Амазонки, в австралийскую пустыню. Там вполне можно было бы переждать.

– Не могу я жить, до конца своих дней озираясь по сторонам.

– Но это куда лучше, чем отдать концы.

– Если мы его поймаем, все будет кончено.

– А если нет?

Волк пожал плечами. Ответа на этот вопрос у него не было. Зажегся зеленый, и Финли тронулся с места.

Когда Андреа вошла в редакцию, все встали и долго ей аплодировали. Пока она пробиралась мимо коллег к своему столу, ее хлопали по плечу и поздравляли с успехом. Она знала, что ее блузка до сих пор забрызгана каплями фальшивой крови покойного Гэрланда, хотя она и пыталась оттереть их в туалете больницы.

Женщина ужасно беспокоилась за Рори, которому пришлось остаться, чтобы периодически промывать раны и тем самым нейтрализовать действие кислоты, которая продолжала пожирать его плоть даже сейчас, восемь часов спустя после инцидента. Врач-консультант предупредил ее, что оператору, скорее всего, придется ампутировать большой палец правой руки, а если не удастся сохранить нервы, то указательным он тоже пользоваться не сможет.

Когда аплодисменты вразнобой затихли, Андреа села за стол. На свисавших с потолка экранах в замедленном темпе транслировался видеоряд, на котором заживо горел Гэрланд, – за этот день канал показал его раз сто. Отброшенная Рори камера запечатлела все, и трещины на стекле объектива красиво обрамляли кадр. Андреа с отвращением отвела глаза и увидела записку, оставленную на ее столе главным редактором.

Прошу прощения. Сегодня мне надо бежать. Снять настоящее убийство – это гениально! В понедельник утром встретимся и обсудим твое будущее, ты это заслужила. Элайджа.

Это туманное послание могло означать только одно: он хотел назначить ее на должность постоянной ведущей, о чем она всегда мечтала, но, вместо того чтобы радоваться, Андреа ощущала в душе лишь пустоту. Она машинально взяла с лотка для почты коричневый конверт и разорвала его. На стол сначала выпала небольшая металлическая пластина, а потом фотография, на которой они с Рори выходили из отеля «МЕ Лондон».

Журналистка взяла телефон и отправила Бакстер смс. Хотя послание от убийцы, уже второе по счету, представляло собой горячую новость, женщина положила все обратно в конверт и заперла в ящичке стола.

Играть в эти игры она больше не собиралась.

Свечи на деревянном столе из ИКЕА, горевшие неровным светом, с одной стороны, выглядели романтично, с другой – грозили обернуться пожаром. В конце рабочего дня Тиа осталась, чтобы закрыть салон, зная, что Эдмундс вернется раньше нее и тут же возьмется готовить ужин. Она пришла в восторг, когда вернулась домой и увидела, что он старается вовсю, и присовокупила его блюдо к тому, которое сама заранее вытащила из морозилки. Они прекрасно провели вечер, сдобренный белым вином и десертом из «Уэйтроуза», – как в те времена, когда Эдмундса еще не перевели в другой отдел.

Перед уходом с работы Эдмундс распечатал кипу материалов по старым делам, собираясь разобрать их, когда Тиа пойдет спать. Он припрятал их на высоком кухонном шкафу, где девушка со своим росточком в пять футов их никогда бы не нашла, но совершенно забыл об их существовании и вспомнил, только когда она перевела разговор на животрепещущую тему его работы.

– Ты там был? – спросила женщина, подсознательно потирая шишечку пупка. – Ну, когда тот бедолага…

– Нет.

– А твоя начальница? Я слыхала, как эта индуска, кажется, коммандер, называла ее имя.

– Бакстер? Если по правде, она мне не начальница. Она… Хотя, может и начальница.

– А над чем работал ты, когда это случилось?

Тиа явно желала продемонстрировать свой интерес к его работе, и хотя расследование носило конфиденциальный характер, Эдмундс не мог ей отказать. Он решил поделиться с девушкой самыми незначительными деталями, чтобы заодно успокоить ее относительно той второстепенной роли, которую ему отвели в команде.

– Ты видела по телевизору фотографии Тряпичной куклы? Ну так вот, ее правая рука принадлежала женщине.

– Как ее звали?