Трясина

Получается, он все-таки отправился на свидание с настоящим отцом и, видимо, там его и порешил. Эрленд рассказал Еве Линд про Гретара, про свою теорию — единственную разумную — о том, что Гретар поплатился жизнью за шантаж. Видимо, он хотел с помощью фотографий чего-то добиться от Хольберга. Что именно он снимал, оставалось непонятным, но Эрленд полагал, на основании собранных улик, что Гретар фотографировал Хольберговы делишки, возможно, даже сами изнасилования — те, о которых полиция не знает и, вероятно, никогда не узнает. Фотография могилы Ауд указывает на то, что Гретар знал всю эту историю, мог, вероятно, дать на Хольберга показания. Во всяком случае, он явно собирал на дружка информацию, наверное, для шантажа.

Дождь ломился к ним в окна, а они сидели и разговаривали до глубокой ночи, под барабанную дробь капель и вой осеннего ветра. Дочь спросила его, почему он все время массирует себе грудь. Эрленд признался, что у него давно что-то болит, грешил на матрац. Ева Линд приказала ему немедленно отправляться к врачу. Ему не очень-то хотелось.

— Что значит — не хочешь идти к врачу?! — угрожающим тоном начала она, и Эрленд сразу пожалел, что поднял эту тему.

— Да это ерунда.

— Ага, щас. Сколько сигарет ты выкурил сегодня?

— О чем ты?

— В самом деле, о чем это я. Кажется, у моего папы что-то болит в груди, и курит он как паровоз. Никуда не ходит пешком, везде на машине, ест один сплошной жаренный во фритюре фастфуд. И этот ходячий пример здорового образа жизни отказывается идти к врачу! А потом еще смеет поносить меня, как последнюю блядь, за мой образ жизни, доводит меня до слез! Ты что, пап, белены объелся, в самом деле? Думаешь, ты здоров?

Ева Линд вскочила на ноги и так посмотрела на отца, что он от ужаса съежился и потупил глаза. Не дочь, а разгневанный бог-громовержец.

— Хорошо, я разберусь, в чем тут дело, — выдавил он из себя.

— Я тебе покажу, если только посмеешь не разобраться! — заорала Ева Линд. — Сколько лет не ходит к врачу! Трус! Тряпка!

— Хорошо, первым же делом, как завтра проснусь, — поклялся Эрленд, заставив себя наконец посмотреть дочери в глаза.

— Я проверю, — был ответ.

Эрленд уже собирался ложиться, когда зазвонил мобильный. Снова Сигурд Оли. В полицию поступило сообщение — взлом в морге на Баронской улице.

— Эй, ты понял, в морге на Баронской улице, — повторил Сигурд Оли, когда босс не отреагировал.

— О боже мой, — простонал Эрленд. — И что там?

— Не знаю, — сказал Сигурд Оли, — мне только что сообщили. Я обещал, что вызову тебя. Ребята понятия не имеют, какой может быть мотив. Что там есть-то, в морге этом, кроме горы трупов?

— Встречаемся там, — распорядился Эрленд. — И вызови мне сразу нашего патологоанатома.

Эрленд зашел в гостиную за шляпой и плащом — Ева Линд уже спала в кресле. Посмотрел на часы — начало первого ночи. Аккуратно закрыл за собой входную дверь, чтобы не разбудить дочь, и сбежал вниз по лестнице.

У морга уже стояли три полицейские машины с включенными мигалками, рядом с ними — машина Сигурда Оли. Заходя в здание, Эрленд услышал скрип тормозов — подъехал патологоанатом. Выражение лица такое, словно он сейчас порвет Эрленда на мелкие кусочки.

Вдоль коридора стояли полицейские, навстречу Эрленду из секционной вышел Сигурд Оли.

— Кажется, ничего не пропало, — доложил Сигурд Оли, увидев босса.

— Рассказывай, что тут было, — велел Эрленд и зашел в секционную.

На столах ничего нет, все шкафы закрыты, никаких явных следов взлома.

— Тут весь пол был в мокрых следах, но сейчас уже все почти высохло, — сказал Сигурд Оли. — Здание оборудовано сигнализацией, на центральный пульт поступил сигнал тревоги, и четверть часа назад известили нас. Похоже, взломщик проник в здание через окно со двора — разбил стекло, а затем рукой открыл защелку. Просто, как пробка. Как только открыл окно, чтобы влезть внутрь, сработала тревога. Времени у него было в обрез.

— Но ему явно хватило, — бросил Эрленд.

К ним присоединился страшно недовольный патологоанатом.

— Нет, ну что за черт! Какому придурку пришло в голову грабить морг? — возмущался он.

— Где Хольберг и Ауд? — спросил Эрленд.

Врач глянул на Эрленда:

— Это связано с убийством Хольберга?

— Кто его знает, — сказал Эрленд. — Не томи, отвечай, я в гневе страшен.

— Тела хранятся в холодильнике, вот здесь, — сказал врач и направился к боковой двери.

— Эти двери не запирают? — спросил Сигурд Оли.

— Кому нужны дохлые трупы? — сплюнул в ответ патологоанатом, но тут же замер, едва оглядев комнату.

— Что такое? — спросил Эрленд.

— Девочки нет на месте, — произнес врач таким тоном, словно не верил своим глазам. Он бегом ринулся в другой конец комнаты, открыл еще одну дверь и включил свет.

— Что еще? — спросил Эрленд.

— И гроб ее тоже пропал, — был ответ.

Врач в недоумении посмотрел сначала на Сигурда Оли, затем на Эрленда.

— Мы для нее заказали новый гроб. Кому он только понадобился? Какой извращенец станет красть тридцатилетней давности труп девочки и новый гроб?

— Его зовут Эйнар, — сказал Эрленд, — и, к сожалению, он не извращенец.