Трясина лжи

– С которой ты пропил две тысячи с моей карты и провёл почти двенадцать часов.

– Там был и Геннадий.

– Нет, он был на работе.

– Мы вместе пили.

Опять отрицает очевидное. Инга вечером того дня звонила Геннадию и предупредила, чтобы он не сообщал о звонке Семёну, потому что странно, сколько времени тот провёл с его, так называемой женой. Геннадий удивился и сказал, что с утра был на работе и вернулся уже поздно вечером. Жена его Ульяна жаловалась, что Семён ей дал пощёчину. Инге её нисколько ни жаль, нечего часами болтаться с чужим мужчиной, когда свой на работе. Обрадовалась на халяву пить и закусывать. Вот и получила по физиономии.

– Я позвонила не для того, чтобы выяснять отношения. И звоню не тебе, а твоей Галеевой.

– Это мой номер.

– Был твой, но отдал Галеевой. Ты периодически отдаёшь ей телефоны или симки. А на твой номер звонила, он недоступен.

– Не может такого быть.

– Не отвечает.

– Я же им пользуюсь. У меня твой телефон.

– Ещё не разбил? Постоянно телефоны из рук падают. Из пьяных рук. Сколько за год разбил? Штук пять?

– Хочу с тобой встретиться, – вкрадчиво и почти эротично произнёс Семён. И тембр голоса уже стал опять приятен. Инге стало смешно.

– На нейтральной территории? – она смеялась.

– Хотя бы и там… Я теперь не пью.

– Как будто такое возможно.

– Я же тебе писал, что лечился.

– Тебя заблокировала в соцсетях.

– Да, не могу зайти на твою страницу.

– Твои сообщения не отображаются.

– А я написал месяца два назад.

– После того как уехала?

– Да. Лечился. Помнишь врач старенький.

– Не такой он и старенький. И что?

– Отвёз меня и ещё двух: парня и пожилого мужика в Электровоз кодироваться.

– Хотя и город с большими возможностями, но с какой стати туда врач повезёт вас? К тому же мне и тебе говорил, что у них не кодируют.

– Да, тогда. А осенью отвёз за счёт средств какого-то фонда.

Конечно, Инга не могла поверить, потому что Семён постоянно врал, особенно, когда хотел показать, что стал лучше. Вернее не показывал, а утверждал, даже вопреки очевидной лжи. Наилучший вариант для него если бы слова оказались правдой, иначе сопьётся и станет, как раньше говорили подзаборным пьяницей или опять попадёт в колонию.

– А ты знаешь, что произошло? – спросил он.

– Что?

– Приехал, сижу в Надюхиной квартире, пью. Заходит Зина. Представляешь?

– Не закрыл дверь в подъезде?

– В том и дело, что закрыл. У неё выходит теперь ключ от подъезда.

Инга удивилась, зачем новая хозяйка её бывшей квартиры дала ключ от подъезда соседке с первого этажа, у которой отдельный вход в свою квартиру? И ей нечего делать в их подъезде, ведь там лестница только в квартиры второго этажа. В квартире покойной Нади, сестры Семёна, наверняка всё в таком же состоянии и по-прежнему захламлена. Спрашивать бесполезно, опять соврёт, что навёл там порядок.

– Потом Зина приводит полицейского и начинает перечислять, что, я якобы украл и сломал сараи, а доски растащил.

– Так она сама просила тебя разобрать свой сарай. И на его месте поставила новый.

– Вот именно и доски сама куда-то унесла. Я говорю Вике, как тебе не стыдно, приходил за тобой ухаживал, а ты на меня наговариваешь. Вика ушла домой и не высовывалась. А мамаша её, Зина всё несла какую-то чушь, даже полицейский потом не стал слушать.

Ингу опять разобрал смех.

– Зина невольно за меня отомстила, – однако и она недоумевала, что вдруг Зина на него взъелась. То не прочь была с ним выпить, к дочке сколько раз заходил и просиживал с Викой по несколько часов. Даже ночевал у них. Что они там делали? беседовали, пили или ещё чего? Вспоминали знакомых, прошлую юность? Инга не исключала, их более близкие отношения.

– Я хочу встретиться с тобой, – сказал он опять тихо.

Ну, конечно, ещё бы. Инга опять засмеялась.

– Не блокируй номер, – Семён хотел казаться искренним. В данном случае в это можно поверить, потому что результат, к которому он стремился был бы для него выгодным.

– Не ожидал, наверное?

– Да, никак не ожидал. Рад, что позвонила.

Инга немного разочарована. Она имела ввиду свой внезапный для него отъезд, а он решил, что она говорит про звонок ему.

– Я тебе звонил на прежний номер, но не могу дозвониться.

– Вынула симку.

– Зачем? Я его помню.

– Поэтому и вынула.

– На этой не блокируй меня.

– Может я не буду оплачивать её потом.

– Ну, да. А то я тебя не знаю.

– Выходит не знаешь.

– Давай встретимся. Где хочешь, – чуть ли не прошептал Семён.

– О, вот этого и не надо, – Инге опять стало смешно, в который раз.

Семён что-то сказал, но Инга не разобрала, потому что эмоции мешали. Она коротко попрощалась и Семён отключился. Ему явно кто-то мешал. Скорей всего, женщина. А почему её всё время разбирал смех? Возможно, истерический. Голова разболелась, а руки похолодели. Она поняла, что заснёт не скоро, поэтому надо отвлечься работой…

Зачем соседу или знакомому спрашивать: «Кто это?» Голос прозвучал издалека, но не только поэтому не разобрать мужчина или женщина. Инга знала, что у Галеевой голос хрипучий и испортился существенно от пьянства за последний год. Даже у тех, кто на три десятка лет её старше голос звучит намного моложе.