Трибуле

Она подумала, что убьет короля гораздо надежнее, чем клинком или пулей из аркебузы, и ни король, ни кто-либо другой в целом мире не сможет ей бросить в лицо:

– Убийца!

Никто? Она вздрогнула, подумав о бумаге, подписанной ею и отданной Жарнаку.

Но она быстро успокоилась, возможно, уверив себя, что если уж она сможет убить короля, то тем более ей несложно будет устранить Жарнака!

Потом она потянулась к очагу и бросила туда письмо Рабле. Пергамент скрутился, зашипел и вскоре обратился в пепел.

Потом Диана вылила в золу содержимое бутылки, энергично помешала золу, чтобы быстрее произошло поглощение жидкости.

Затем она своими аристократическими пальцами протерла бутылку, и никогда еще ни одна деревенская кухарка не исполняла лучше эту несложную операцию. Она тщательно соскребла этикетку, которую Рабле наклеил на стекло. В конце концов Диана открыла окно, размахнулась и бросила подальше в ночь бутылку, только что хранившую в себе жизнь короля.

Она прислушалась… Через несколько мгновений послышался звон разбившегося в мелкие осколки стекла.

Покончив с этими делами, Диана, спокойная и безмятежная, закрыла окно и снова заняла свое место у камина.

Таким образом, Франциск I был осужден!

LV. Привидение

После ухода Франциска I и троих его спутников Рагастен вернулся в дом.

– Надо немедленно бежать отсюда, – сказал он Спадакаппе. – Через полчаса появятся более полусотни стражников и окружат дом.

– И я так думаю, монсеньор, – хладнокровно ответил Спадакаппа. – Но куда идти?

– Да!.. Куда?

За отелем, который нанял шевалье, велось наблюдение. Тому имелись веские доказательства. Он не знал никого в Париже, у кого бы можно было попросить убежище.

Рагастен и Спадакаппа находились в коридоре, который вел в комнату, куда входил Франциск I. В середине этого коридора начиналась лестница на верхний этаж.

– Я хорошо знаю, – продолжал Рагастен, – что было бы неприятно и небезопасно расположиться в гостинице, но это все-таки лучше, чем оставаться здесь.

– И все-таки надо остаться здесь, – внезапно раздался чей-то голос. Рагастен и Спадакаппа вздрогнули и одновременно посмотрели наверх, откуда послышался голос. Там они заметили молодого кавалера, закутанного в плащ. Лицо он прятал под черной бархатной полумаской. Он стоял на самой верхней ступеньке лестницы.

– Кто вы? – угрожающим голосом спросил Рагастен. – Отвечайте немедленно. Речь идет о вашей жизни!

Одновременно он удержал Спадакаппу, готового взобраться по лестнице.

– Я вовсе не дорожу жизнью, – сказал таинственный кавалер, – хотя… моя цель еще не достигнута. Перед тем как умереть, мне надо еще кое-что сделать. Но не считайте меня своим врагом, а через несколько мгновений вы, возможно, даже назовете меня своим другом…

Сказав эти слова, кавалер снял плащ и снял маску.

– Шевалье, – сказал он, – вы меня не узнаете?

– Вы, мадам! – удивился Рагастен, узнав хозяйку снимаемого им дома.

Это и в самом деле была Мадлен Феррон. Она спустилась.

– Всё объяснимо, не так ли? – улыбнулась она.

– Простите, мадам… Но то, как вы появились в этом доме незамеченной, необъяснимо.

– У меня есть дубликаты ото всех ключей, – не смущаясь, сказала Мадлен. – Я поклялась больше не возвращаться сюда и, кажется, сказала вам об этом, но прошлой ночью произошло одно серьезное событие, после которого я захотела увидеть нечто, что, как я полагала, уже не может случиться в этом доме. Не пытайтесь меня понять… Я пришла в четыре часа утра. Я привыкла не шуметь, если только сама этого не захочу. Я смогла добраться до комнаты наверху, не причинив вам ни малейшего беспокойства… И вот я перед вами!

– Мадам, – сказал тогда Рагастен, – мы теряем драгоценное время.

– Да, я вмешалась в тот момент, когда вы говорили о необходимости срочно найти какое-нибудь убежище… Это было бы плохим решением!.. Вы не провели бы там и двенадцати часов, как главный прево узнал бы об этом убежище.

– Вы можете предположить что-нибудь лучшее?

– Да. Идемте!

Рагастен без колебаний пошел за странной женщиной.

Она открыла дверь и спустилась по лестнице в подвал. Спадакаппа нес свечу, уже использовавшуюся при встрече с королем.

Мадлен Феррон вошла в довольно просторное помещение и остановилась. Вдоль стены этого помещения были расставлены винные бочки. По углам в реечных стеллажах хранились бутыли.

– Но ведь ясно, – сказал Рагастен, – что этот подвал не избежит осмотра.

Мадлен улыбнулась.

Она подошла к одной из бочек и с силой нажала затычку. Раздался легкий щелчок, крышка бочки открылась, словно дверца. Внутри оказался круглый лаз, напоминавший шланг, в который можно было забраться, согнувшись.

Мадлен проникла туда, вслед за ней – Рагастен и Спадакаппа. Потом они пробрались во второй подвал, о существовании которого невозможно было и предположить.

Это помещение было довольно обширным, застеленным паркетом и выглядело весьма уютной комнатой. Там находились кровать, кресла, стол, свечи… Воздух вентилировался через систему труб, терявшихся на крыше дома.

– Вы верите, что вас придут искать здесь? – опять улыбнулась Мадлен.