Трибунал

Мы, ворча, собираем снаряжение. Порта готов избить унтер-офицера Штольца из-за убитого пленного, а Старику приходится откровенно поговорить с лейтенантом Шнелле. Малыш безо всякой видимой причины бьет фельдфебеля Шредера, и тот валится с ног.

— Не иди по дороге, — кричит Старик Малышу, который возглавляет колонну.

— Почему? — кричит Малыш так громко, что в лесу откликается эхо.

— Потому что так мы выйдем прямо на противника, — раздраженно шипит Старик.

— Разве не это наша цель? — довольно улыбается Малыш. — Если будем все время избегать друг друга, эта чертова война никогда не кончится!

— Делай, что говорю! — грубо кричит Старик.

— Я отдам этого солдата под трибунал! — злобно кричит лейтенант Шнелле, уже достав записную книжку и карандаш.

— Предоставьте это мне, — говорит Старик, быстро проходя мимо лейтенанта.

— Навстречу нам идет целая армия противника! — кричит Грегор, выбегая из леса в туче снега.

— Я так и думал, — удрученно вздыхает лейтенант Шнелле. — Вот, пожалуйста! Вот что случается, когда фельдфебелю дают слишком много власти!

Старик бросает на него суровый взгляд.

— Можете пожаловаться на меня, когда вернемся, герр лейтенант, но до тех пор должен попросить вас воздерживаться от критики моих приказов. Говоря напрямик, здесь командую я!

Лейтенант Шнелле переглядывается с финским капитаном, тот лишь пожимает плечами и мечтает о том, чтобы вернуться в Хельсинки и никогда больше не участвовать в операциях в тылу противника.

Малыш лежит на снегу, прижавшись ухом к земле, и напряженно слушает.

— Много их? — грубо спрашивает Старик, ложась рядом с ним.

— Судя по шуму, который они издают, не меньше батальона. Но, на мой взгляд, от силы какая-то паршивая рота! Возможно, они ищут подснежники!

— Далеко они? — шепчет Старик.

— Трудно сказать, — отвечает Малыш с умным видом. — Эти русские леса могут сыграть с тобой ту еще шутку!

— Встали, — командует Старик, — и вниз по склону! Бегом, без моего приказа не стрелять! Если придется принять бой, действуйте ножами и саперными лопатками!

Лейтенант Шнелле уже держит в руке пистолет и выглядит очень воинственно.

— Уберите этот ствол, — раздраженно рычит Старик. — Если он выстрелит, будет слышно в Москве!

Лейтенант с оскорбленным видом сует пистолет обратно в кобуру и принимает вид мальчишки, которого слишком рано отправили спать.

Мы слышим русских задолго до того, как они показываются. Громко споря, они огибают угол возле купы елей. Двое лейтенантов с автоматами на груди на русский манер идут впереди. За ними беспорядочной толпой следует рота.

Мы тихо лежим в снегу и наблюдаем за ними в прицелы. Перестрелять их было бы нетрудно, но они не представляют собой ничего серьезного. Убивать их не в наших интересах. Задача у нас гораздо более важная.

— Противник, — взволнованно шепчет фенрих[102] Тамм. — Почему не стреляем?

— Насилие — не всегда лучший метод, — презрительно отвергает это предложение Порта.

— Но это же противник, — громко шепчет Тамм, прижимая приклад ручного пулемета к плечу.

— Смотри не нажми на спуск слишком сильно, — весело предупреждает его Порта, — а то будешь мертвым героем!

Тамм расслабляет пальцы и растерянно оглядывается.

— Фюрер приказал, чтобы противника уничтожали, где бы ни увидели!

— Почему бы тебе не явиться в ставку фюрера и не почистить ему сапоги? — предлагает с широкой усмешкой Грегор. — Самое подходящее для тебя занятие! Может, тебе даже попадет под ногти грязь с его ступней!

Шум, создаваемый удаляющейся ротой русских, постепенно затихает. Последнее, что мы слышим, это взрыв разудалого хохота.

Весь день и почти всю ночь мы продолжаем идти. Ветер режет словно бы острыми ножами. От масок, когда температура опускается ниже тридцати градусов, проку мало.

Низкие, серые тучи плывут все быстрее и быстрее. Приближается буря. Страшная полярная буря, когда ветер может нести по снегу лося, будто снежинку.

— Черт возьми, до чего же холодно, — стонет Малыш, колотя руку об руку. — Какого черта Адольфу нужно в этой треклятой местности? Отняв ее у русских, мы только сделаем им одолжение!

Перед самым рассветом Старик разрешает краткую остановку для того, чтобы перекусить сухим пайком.

— К чему такая спешка? — стонет усталый лейтенант Шнелле и валится в снег.

— Нужно быть у озер раньше транспортных самолетов, — недовольно отвечает Старик. — У нас очень сжатый график. Если не поспеваете за нами, герр лейтенант, можете остаться здесь! Вы не приданы моему отделению, вы просто наблюдатель! Приготовиться к маршу, — командует он и презрительно поворачивается спиной к лейтенанту.

С вершины холма нам видно Белое море, громадные волны поднимаются к хмурому небу. На горизонте еле-еле видна темная линия, похожая на далекий берег.

— Как думаете, это Америка? — с любопытством спрашивает Малыш.

Тут же разгорается оживленная дискуссия. Не участвуют в ней только офицеры-наблюдатели.

— Святая Агнесса, — хрипло кричит Грегор, — туда можно доплюнуть, и если это Америка, давайте махнем рукой на Адольфа и пойдем туда к черту от этой гнусной войны!