Тридевять земель

Глядя на мир, нельзя не удивляться. Если собор — реплика собора — находилась в северной полярной области, то Дикий Запад — поблизости от здешнего экватора. Ничего себе пляж отгрохали, подумал Артём, и жестом дал понять — ничего особо важного — когда командир его охраны вопросительно взглянул, заметив, что подопечный сдерживает приступ хохота.

Но и это ещё не всё. Средний радиус планеты, по данным вычислений — восемьсот двадцать километров, при этом сила тяготения — на восемнадцать процентов выше, чем на Айуре. А здешнее палящее солнце висит на расстоянии шести с половиной стадий — чуть выше полутора километров — над поверхностью планеты. Получается, солнце бутафорское. Впрочем, это и так понятно: сутки здесь длятся тридцать три минуты и восемнадцать с половиной секунд Айура, а солнце движется по небу, от заката до восхода, двенадцать часов Айура. А период обращения «локации М» вокруг неизвестного пока космического тела составляет… тридцать три минуты и девятнадцать с долями секунд. Год чуть длиннее суток. Занятно. Но расчётчик гирокомпаса на этом не остановился, и выдал предполагаемую массу центрального тела: сто девяносто два с лишним миллиона, если массу солнца Айура принять за единицу. То есть, что — всё-таки чёрная дыра?! Но как такое возможно?

Планета вряд ли могла попасть на такую орбиту естественным путём. Ведь в такую дыру должно падать огромное количество окрестного вещества. Да и приливные силы давно бы уже развалили планету на части — почему этого не происходит?!

— Город занимает пространство шесть на две стадии, — доложил командир группы. — Дальше пустыня. Если не смотреть в лицо здешним формам жизни, они не обращают внимания. Мы провели внешнее сканирование всех строений, собрали все запрошенные пробы. Ждём дальнейших распоряжений, сэр.

— Диск должен включиться через семнадцать минут, возвращаемся к нему, — Артём посмотрел на часы, которые теперь отсчитывали и здешние сутки, и здешний год — чуть длиннее суток. Получается, что у планеты очень плотное ядро, раз при таком малом радиусе тяготение выше, нежели на Айуре. Да, и почему планета не рассыпалась под действием приливных сил, почему её не растёрло в пыль жёсткое излучение вокруг чёрной дыры, почему не сбило с орбиты всё то, что падает внутрь дыры со всех сторон?

Кто бы предложил ответы, подумал Артём. Вопросов стало катастрофически много.

— Следующая по списку «библиотека», — напомнил Артём. — Важно: как только включается свет, закрывать глаза, не шевелиться, не говорить. Марк Флавий написал, что трое из его спутников пропали там без вести — кто пытался бежать или кричать. Будем стоять спокойно — должно обойтись.

* * *

— Здорово, — восхитилась Миранда, хлопнув в ладоши несколько раз — увидев, как преобразилась Мари. Определённо, римская мода ей идёт куда лучше. Марина оставила любимый цвет Мари, чёрный; на украшения пошли рубины и безумно редкий и дорогой обсидиан. Зато теперь глаз от Мари не отвести! — Марина, ты мастер. Только скажи — от клиентов отбою не будет.

Марина улыбнулась и развела руками.

— Восторг! — заключила Мари — видимо, других слов просто не осталось. По блеску глаз видно, как ей угодили. — Неловко спрашивать, но спрошу — сколько это счастье стоит? Стой-стой, я просто хочу знать цену.

— Если не включать мою работу, только украшения и материал, будет восемь с половиной тысяч граций, — Марина обошла Мари вокруг, явно любуясь своей работой.

— Обалдеть, — присвистнула Мари, и на какой-то момент Миранде показалось, что Мари сейчас от всего откажется. — Если я что-то должна — скажи, отработаю. Я ведь только на Арене работаю пока что, да и там скоро запретят.

— Ничего не должна, — покачала головой Марина. — Ты не чужая.

— Марина, давай ещё на ком-нибудь попробуем! — предложила Миранда. — Я же говорила, у тебя талант. А украшениями мы с Лилией пока займёмся, если что.

— Я подумаю, — кивнула явно довольная Марина и, поднеся ладонь к уху, извинилась и вышла — звонок.

— Здорово, что она согласилась, — признала Миранда. — Классно получилось, да? Ничего лишнего, и выглядишь — не оторваться!

— Разве она согласилась?

— Если сказала «я подумаю» — значит, согласилась. Уже снимаешь? Что-то не так?

— Ну, я в таком на Арену идти не хочу, — пояснила Мари, и замерла, не закончив снимать украшения. — Не так поймут. Хотя… поставлю-ка я ещё один эксперимент. Здравствуй!

* * *

— Это работа Марины?! — поразилась Валери Обэр. — Глазам не верю. Да вы просто принцесса, Мари! Надо тоже позволять себе наряжаться, когда не при исполнении. Чем можем вам помочь?

— Да у вас тут оперативный центр! — присвистнула Мари, оценив количество аппаратуры. Телефоны, регистраторы для доступа в архивы, прочая полицейская техника. — Люблю! Неловко спрашивать — у вас, поди, других дел хватает. Помните, я спрашивала про своих школьных друзей? Ну, которых все как-то очень быстро забыли?

Валери в замешательстве посмотрела на Марселину, та развела руками с практически виноватым видом.

— Странно, — Валери подошла к регистратору. — Не помню. У меня всё должно быть записано. Когда это было?