Тридевять земель

Во-о-от она, серебристая на вид жилка. Точно, металл. Датчики, обнаруживающие нечисть, теперь не только в каждой комнате, в каждом камне брусчатки — но и в одежде, повсюду. Ничего. Ничего биологически опасного. Артём потрогал серебристую блёстку…

* * *

Так бывает, когда подолгу стоишь, склонившись, а потом выпрямляешься. В глазах темнеет, в ушах начинает шуметь — можно и в обморок грохнуться, если что. Накатило внезапно, да так резко, что Артём едва успел выставить обе руки — чтобы не упасть лицом о камень.

Туман перед глазами. Он рассеивается, и Артём видит, как он с сэром Джеймсом входит в южный шлюз Рима. И не один! Кто-то ещё рядом с ним — позади них. Как так получилось? Ведь ни малейшего воспоминания, что они не вдвоём прибыли.

Их приветствуют — по римскому обычаю, хлопают поднятыми над головой руками. У некоторых в руках — розы. Да, розами встречают вернувшихся из похода солдат. Ведь здесь по-настоящему прощаются с родными, даже если поход — тренировочный, обойти вокруг Рима и вернуться, не выходя за пределы защитного периметра. И потом точно так же радуются встрече — как если бы её могло и не произойти.

Странный взгляд — странное видение: в самой точке, куда смотрит Артём, всё чётко и ясно, а вот совсем рядом уже всё размыто. Как медленно все идут! Кажется, что еле-еле шевелятся. Взгляд скользит по встречающим — почти одни только женщины (это только теперь не удивляет). И…

Он смотрит вдоль правой границы стены шлюза, и видит их. Смотрит на них — единственных, возможно, кто не кричат и не хлопают вернувшимся. Их лица. Словно дали увеличение — лица рывком приближаются.

Это Марина и Лилия. Марина отворачивается, опускает голову. Лилия держит её за плечи, и что-то говорит, наклонившись почти к самому уху подруги. Бросает взгляд, мельком, в сторону Артёма — и отворачивается сама.

— …Сэр Ортем? Вам помочь?

Артём обнаружил, что сидит прямо на арене. Потряс головой, прогоняя странное видение. Что это вообще было?

Рядом с ним оказался паренёк, судя по знакам отличия — сержант. Ему лет шестнадцать всего, когда успел?

— Сэр Ортем? Я проезжал мимо Колизея. Мне в сторону казарм. Вас подвезти?

Артём кивнул и поднялся на ноги. Его качало и вело. Сержант поймал его за локоть, когда ноги чуть не подвели.

— Благодарю, Артур.

Откуда взялось это имя? Ведь на форме не написано. А и ладно, дроссели и не такое брякнуть могут. Всё с рук сойдёт.

— А я и не верил, сэр Ортем! — сержант явно в восторге. Хоть и молод, а хватка стальная! — Идёмте. Не верил, что вы всех по именам знаете! Я зачислен сегодня в вашу роту. Для меня честь биться вместе с вами, сэр!

— Вольно, сержант. — Артём ещё раз тряхнул головой, и ясность чувств вернулась. — Не то смотри, загоржусь.

…У самого входа в казармы Артём догадался. Догадался, что нужно сделать — видел это в предыдущий свой визит в казармы, но значения тогда не придал.

— Марина? — она не сразу «взяла трубку».

— Да, Ортем? Вам помочь?

Значит, одна сейчас, раз без «сэр».

— Мы выступаем. Берегите себя! И чаще улыбайтесь!

— Слушаюсь, сэр Ортем! — и отчего-то Артём знает, что она улыбается, одновременно вытирая слёзы. Всё. Нельзя подолгу прощаться, да и нет ещё привычки так делать. — Берегите себя!

— Здравствуйте, Марина. — Отбой.

— Точны, как хронометр! — капитан Джеймс Батаник собственной персоной. Смотри-ка, не стал удалять ту царапину с осаго. Традиция? Недосмотр? — Идёмте, сэр Ортем. Оружейник говорит, что ваша форма готова.

* * *

Поразительно, но форма выглядела, как чёрная кожаная куртка, в сочетании с чёрными кожаными штанами. Как оригинально! Артём усилием воли заставил себя не скривиться. Однако «Q», так его звал про себя Артём, вовсе не шутил — настоял, чтобы его подопечный переоделся (отвернулся, когда Артём перекладывал свои вещи из карманов прежней одежды), а затем обернулся — и в руках его оказалась булава. Такая же, которой сэр Джеймс отбивался от волков в день их знакомства.

Оружейник, хоть и старый на вид, медлительностью не отличается: удар пришёлся прямо в грудь, Артём и закрыться не успел. Растерялся? Возможно.

Вообще ничего не почувствовал! Словно не булава то была, а пёрышко. Кстати, кроме шуток, её булавой и называют, хотя это — дальнобойное оружие; при необходимости, из него можно стрелять электромагнитным излучением. Можно узким лучом, а можно сферическим фронтом. Можно ослепить, или сигнал подать — а можно воспламенить вокруг всё, что может гореть. Не баран чихнул.

— Действует, — удовлетворённо заметил «Q». Только что руки не потёр, а так все признаки глубокого восхищения самим собой. — Это не осаго, конечно, от нечисти защитит только в режиме изоляции, но — зато и не мешает вам, сэр Ортем.

— А вы всегда так проверяете? На людях?

— До вашего появления пять раз проверил на болванах, — успокоил его «Q». Артём расхохотался. Болван — это не ругательство здесь; это манекен, на котором проверяют всё, что для настоящего человека может быть смертельным. И если сравнивают с болваном, то в положительном значении: крепкий, мол, что угодно выдержит. Ну, раз болваны одобрили…