Тридевять земель

— Уже не переживаю, — упредила она вопрос. — Простите. Вас сразу же арестовали, я успела это заметить. Сэр Джеймс сказал, что ничего страшного нет, что вы не сделали ничего такого, но я всё равно переживала. И знаете, что? К нам переехал доктор Ливси! Такой интересный мужчина!

Видимо, что-то мелькнуло во взгляде Артёма, потому что Марина покраснела.

— Я понял, что вы имеете в виду, — заверил Артём, усаживаясь. Всё тело болит, сил нет. Такое ощущение, что Артёма избивали все эти два дня — так, чтобы только костей не поломать. Сплошные синяки! На лице и шее — три пореза, один из которых едва не стоил ему глаза — всё тот дроссель с ножом. В остальном вроде всё на месте.

Марина кивнула, взяла его ладонь в свои.

— Про вас весь Рим говорит, сэр Ортем. Все хотят услышать ваш рассказ! Но мы первые, да?

Пока не называете чисел, имён и точных координат — рассказывайте, что хотите, говорил сэр Джеймс. Если сведения засекреченные, вам сразу дадут знать, перед тем как разрешить вернуться в город. Сомневаетесь — лучше вначале спросить, что именно можно рассказывать.

— Вас вызывает лорд Тиберий Стоун, — добавила Марина. — Как только вы проснётесь и приведёте себя в порядок. Вам звонить не стал, мне позвонил. Я опять немного волнуюсь, сэр Ортем. Но госпожа Ингир сказала, что если дроссель хотя бы раз не затеял драку, и хотя бы раз не посидел на гауптвахте — то какой же он дроссель?

Артём рассмеялся, и Марина к нему присоединилась.

— Встаю, — подумал Артём вслух. — Нельзя заставлять лорда Стоуна ждать.

* * *

На заседании трибунала присутствовал лорд Тиберий Стоун, командующий римскими войсками; рядом с Артёмом стояли сэр Джеймс Батаник и оружейник, Марцелл Катон. Только последний был совершенно спокоен, даже улыбался — едва заметно, конечно. В суде веселье неуместно.

— Сэр Ортем Злотникофф. — Председатель трибунала, Марк Нумерий Ларций, был единственным, кому явно за шестьдесят. — Трибунал изучил подробности инцидента, и пришёл к выводу, что ваши действия в бою под Лиссабоном, 12 июня сего года не содержат состава преступления. Я уполномочен сообщить вам, что, в порядке исключения, мы рассмотрим вопрос об использовании вами личного оружия.

Здешний устав, касающийся обязанностей дросселя, Артём прочитал уже несколько раз. Дросселю запрещалось вступать в непосредственные боевые действия, если только не было прямого приказа командира. Запрещалось оставлять свой отряд — если он разделился, дроссель обязан присоединиться к той его части, где находится командир. Ну и, конечно, главный пункт обвинения — что оставил другого дросселя, когда тому требовалась помощь.

Видимо, в уставе не нашлось однозначной трактовки того, что делать, если вражеский дроссель собирается напасть на командира — а единственный способ воспрепятствовать — это, формально, бросить другого дросселя.

— Пистолет пока оставлю себе, — сказал оружейник. — Подумаю, как его улучшить. Зайдите потом ко мне, выдам вам второй костюм. Для, так сказать, гражданских целей. Не прощаюсь.

Судя по довольному выражению лица, оружейник не сомневался в исходе дела.

— Дроссели не могут пользоваться штатным вооружением, — пояснил сэр Джеймс, проводив оружейника взглядом. — Силовая установка, даже такая слабая, как в булаве, затрудняет скольжение. Забирает очень много сил. А холодное оружие, сами понимаете, бесполезно — и против нечисти, и против людей с булавой, не говоря уже о танке.

— Скажите, уже выяснили, что это был за дроссель? Почему напал на нас?

Сэр Джеймс пожал плечами.

— Разбираются. Это первый случай, сэр Ортем. Мы допускали, что дроссель может, во время скольжения, утратить самоконтроль или иным способом стать опасным — это предусмотрено. Всякое случается. Но чтобы охолы были так вооружены, и располагали своими дросселями — это впервые. Надеюсь, до чрезвычайного положения пока не дойдёт. Поэтому приказ: о вражеском дросселе не упоминать. Можете рассказать, что напали охолы, без подробностей. Обязательно зайдите к доктору Ливси.

— Вас понял, сэр. — И Артёму энергично пожали руку. Так-так… Что ещё удалось выяснить? Дроссели оставляют электромагнитные возмущения, когда «скользят». Над планетой постоянно летают спутники — точнее, зонды наблюдения — и они могут отслеживать подобные возмущения. Летательные аппараты есть, ими активно пользуются — но дроссель способен провести колонну, при наличии ровной дороги, со скоростью до сорока тысяч стадий в час, при этом колонна в состоянии скольжения неуязвима для традиционного оружия. Можно разрушить дорогу перед дросселем, чтобы заставить его сменить маршрут — но чтобы атаковать, нужно скользить вместе с ним — или вынудить остановиться.