Тридцать четвертый мир

– Я счел сложившиеся обстоятельства чрезвычайными, господа, – сухо сказал начальник службы безопасности «Проциона». – Дело в том, что я и мои подчиненные заняты профилактикой и ликвидацией разного рода чрезвычайных ситуаций, связанных с нарушениями порядка на вверенном нашей службе судне и режима космоплавания, вообще. Но, вот расследованиями происшествий э-э... криминального толка – только постольку-поскольку, господа... Только постольку-поскольку... К такого рода расследованиям, согласно Уставу, принято привлекать ближайших по пространственному расположению, специалистов э-э... соответствующего профиля. Сложилось так, господа, что вы – все трое – лица именно этой категории... Поэтому, я счел необходимым настоятельно предложить вам...

– Мы и не думаем отказываться от своих обязанностей, – резковато прервал его Гвидо. – Но вы должны понять, что речь может идти только о составлении первичного заключения и взаимном подписании соответствующего протокола. Мы уполномочены распоряжением Директората Федерации расследовать совершенно иной вопрос. Я не знаю как господин э-э...

– Клецки. Возможно, вы не были представлены друг другу... под настоящими именами, – все также сухо вставил начальник охраны... – Следователь пятой категории Клецки...

– Мы знакомы, – коротко сказал Кай. – Перейдемте к делу.

Офицер взялся за край простыни, чтобы открыть лицо убитого.

«Господи, кажется, я знаю, кого увижу сейчас», – с горькой досадой подумал Кай.

Собственно, они подумали это вместе со Стивеном Клецки. Хором. Но оба ошиблись.

Джакомо Якопетти, которого так недоставало сейчас его лучшему другу Чичелу, а если говорить точнее, его бренное тело находилось перед ними, на угловой койке корабельного госпитального отсека, накрытое до шеи относительно чистой простыней. Оставшаяся теперь неприкрытой физиономия с нечеловеческим ужасом взирала на стерильный пластик госпитального потолка, в котором решительно ничего ужасного, в общем-то не было.

– Это кто? – спросил, наконец, Стивен.

– Судя по идентификационной карточке, Якопетти Джакомо – каптенармус восьмой роты, второго взвода Галактического Легиона.

Кай, не говоря лишнего, забарабанил по клавиатуре портативного компьютера.

– Это что – результат вчерашней пьяной потасовки – там, в баре? – осведомился Гвидо.

– Только в том отношении, что пострадавший был доставлен сюда, в госпиталь, именно оттуда. В двадцать три двадцать по бортовому времени, с признаками легкого сотрясения мозга... А вот дальнейшее... Доктор Раджеш, подойдите, пожалуйста, к нам...

Невысокий индус в белом халате, изящный как ручной работы табакерка, приблизился к господам следователям и откашлялся.

– Ознакомьте господ с вашим заключением, – распорядился офицер.

– Смерти пациента, – очень подходящим к случаю, чуть трагическим, но, в основном, нейтрально деловым тоном произнес доктор, – предшествовал сильнейший и продолжительный стресс... – доктор деликатно кашлянул. – Стресс медикаментозного характера... А сама смерть последовала в результате асфиксии под воздействием некоего э-э... курареподобного препарата... Я позволил себе прибегнуть к консультации, находящихся на борту нашего судна специалистов в области фармакологического товароведения и фармакогнозии, миссис и мистера Фигли... – доктор Раджеш сделал жест аккуратной, оливкового оттенка кистью руки.

Сделавшиеся за время долгой и, надо полагать, дружной жизни похожими больше на состарившихся брата и сестру, нежели на супружескую пару, поименованные доктором Раджешем господа не замедлили приблизиться к одру покойного.

– Что вы можете нам сказать? – спросил Кай, оторвавшись на секунду от строчек, плывущих по экрану дисплея.

– Только то, что смерть этого несчастного была ужасна... – миссис Фигли воспользовалась невероятной чистоты носовым платком, чтобы промокнуть уголки глаз. – Доктор Раджеш любезно ознакомил нас с результатами анализа гемолимфы покойного...

– Знаете, такого букета психотропных соединений в одном образце не встретишь и в музее криминалистики, – голос мистера Фигли уступал твердому стаккато его супруги, но как-то больше брал за душу специалистов по расследованию мокрых дел.

– Так что же, – ядовито вонзил в его монолог свой голос офицер судовой безопасности, – мы привезли сюда, на Гринзею еще и кочевой наркопритон? Покойный преставился от элементарного перебора «марафета»? Так, что ли?