Тридцать четыре холостяка или Дневники народной свахи (СИ)

Прогулка мне понравилась. Богатырь развлекал меня довольно интересной беседой: рассказывал о здешних красотах, про порядки и законы этого мира. В общем, я познавательно проводила время. Так же Светозар рассказал, почему их мир называется Отражающим, а наш Хрустальным. Последний является настолько хрупким, что его можно уничтожить по щелчку пальцев. Но энергетическое поле наоборот, гораздо сильнее, чем у Отражающего. И за счет этого, мы пока еще существуем. В Отражающем мире живут создания, являющиеся отражением наших мыслей и действий. Вот захотел Александр Сергеевич написать про царевну-лебедь, раз, и в Отражающем появилась эта самая царевна. Так и с богатырями. Только вот работает вся эта система выборочно. Чем больше энергетическая сила мысли и действия, тем больше процент появления в Отражающем созданного мыслью создания. Во как закрутила. Ну, вроде по его словам, так получается. А как там на самом деле… никто точно сказать не может.

Время уже приближалось к вечеру, и мы уже было собирались повернуть назад, как мне на голову упала золотая скорлупка. Светозар достал ее из моих волос и осмотрел.

— Странно, — нахмурился богатырь.

Я осмотрелась по сторонам и не сдержала вздох удивления. Богатырь проследил за моим взглядом и витиевато выругался. В стороне, недалеко от нас стоял большой дуб. На первый взгляд дуб как дуб, только… в дереве было большое дупло, из которого сыпались золотые скорлупки, а уже знакомая белка пыталась запихнуть их обратно. Мы подошли ближе и стали наблюдать за действиями Жадюни.

— Вот блин, — возмущалась белка, когда не удавалось запихнуть скорлупку обратно и та падала на землю рядом с нами. — Тьфу… жадность моя рыжая… — говорила она сама себе.

Внезапно по низу дерева пошла трещина и быстро побежала вверх. Мы со Светиком попятились, но взгляда от белки не отводили.

— Жадюня, — крикнул богатырь, — слезай оттуда!

— Я свои скорлупки не оставлю! — запротестовала рыжая.

— Эх ты, окаянная, — рыкнул Светозар. — Хочешь под золотой скорлупой смерть свою беличью найти?

— Сказала, не оставлю! — не сдавалась белка.

Дерево слегка накренилось, и на нас посыпались скорлупки. Мы побежали от дерева, но богатырю на макушку прилетел довольно приличный изумруд. Мужчина тихо ойкнул и потер место ушиба. Град из «беличьей жадности» прекратился, и мы осмотрелись. Земля была усыпана золотыми скорлупками, но и изумруды в глаза бросались. А белка-то у нас, воришка. Кстати, белка…

Она сидела на земле и хватала маленькими лапками скорлупки.

— У-у-у-у, — завыла рыжая. — Мои скорлупочки, мои ядрышки-и-и-и…

— Эх ты, — произнес Светозар, потирая приличную шишку на голове, — говорил же тебе, слезай. Как жива осталась, не знаю.

— У-у-у-у, — не унималась Жадюня, — я их столько лет собирала-а-а…

— А вот на счет собирала, — строго произнес Светик, — это надо еще с царем поговорить.

— Не надо с царем! — встрепенулась белочка.

— Что ж ты предлагаешь, — напрягся богатырь, — чтобы я, богатырь Красноградский, от царя сей варварский факт скрыл?

— Ага, — энергично закивала головой белка.

— Не бывать этому! — отрезал Светик.

— Стукач, — буркнула Жадюня и быстро сиганула в ближайшие кусты.

Сбежала.

— Царь узнает, — крикнул ей вдогонку богатырь, — хвост оторвет!

— Светозарушка, — я ухватилась ладошкой за сгиб его локтя, — успокойся.

— Эх, ладно, — он махнул рукой. — М-м-м… Болит.

Он потрогал свою шишку и скривился. Видимо, здорово ему прилетело.

— Надо холодное приложить, — засуетилась я.

— Где ж теперь холодное искать, — опечалился мужчина.

— Надо Тимку найти, — я потащила богатыря в обратную сторону. — Может он что придумает.

— Может и придумает, — согласился со мной Светик. — Только не суетись, само пройдет.

— Не пройдет. Если хочешь от шишки быстрее избавиться, то обязательно надо холодное приложить.

— Мне она совсем не мешает, — забурчал богатырь. — Что ты ко мне прицепилась со своей заботой!

— Светик, — насупилась я, — не кипятись. Я осторожно…

— Алена, — раздраженно сказал мужчина, — нечего со мной возиться!

Он сбросил мою руку и пошел быстрее.

— Светозар! — удивилась я его поведению. — Ты чего?

Неужели он так на заботу обиделся? Или это его так изумруд хорошенько приложил, что весь мозг из головы вылетел?

— Пойдем Аленка, — сказал, не оборачиваясь, Светик. — Скоро Черномор придет. Надо будет в обратный путь собираться.

Я нахохлилась и поплелась следом. Все равно не отвертится.

Мы вышли к беличьему теремку и наткнулись на стоящего на задних лапах кота. Тот сложил передние лапы за спиной и хмуро смотрел в нашу сторону.

— Явились, голубки, — замурлыкал кошак. — И где же вы так долго были? Черноморушка забеспокоился. Берислава себе места не находит. А они гуляют, воркуют.

— Тимофей, — угрожающе заговорил богатырь, — ты-то под горячую руку не лезь, а!

Он обошел кота и быстрым шагом направился в сторону постоялого двора.

— Это что сейчас было? — кот передернул усами.

— Сама не понимаю, — пожимаю плечами. — Ему на голову изумруд упал…

— А-а-а… контузия… Чего-о-о? — округлил зеленые глаза кошак. Наверное, до него не сразу смысл сказанных мною слов дошел.