Тридцать девять лет в почтовых ящиках

Учась в МВТУ, мы мечтали о небе. Мы не собирались стать лётчиками, но все хотели разрабатывать новые приборы для самолётов. Когда по окончании института я была направлена на работу в головное предприятие оборонной промышленности, то сначала немного расстроилась, но потом включилась в его тематику и проявила к ней интерес. Немаловажным обстоятельством явилось также то, что наша фирма находилась совсем недалеко от моего дома. Теперь, после защиты кандидатской диссертации мне предстояло работать в головной фирме авиационной промышленности, чему я была несказанно рада.

Перед переходом на новую работу сразу же после собеседования с заместителем начальника Московского института электромеханики и автоматики по кадрам и режиму я была приглашена в кабинет самого начальника института, доктора технических наук Алексея Дмитриевича Александрова. В этом кабинете я побывала в первый и последний раз. Больше личных контактов с руководителем предприятия у меня не было, и в дальнейшем все письма, отчёты и другие документы, которые я приносила ему на подпись, я оставляла у секретаря.

В тот день, войдя в кабинет, я увидела невысокого, достаточно молодого, симпатичного мужчину с приятной улыбкой. После взаимных приветствий он сел на краешек стола, свесив ногу. Разговор зашёл, естественно, о предстоящей мне работе по расчёту вредных моментов токоподводов, снижающих точность прецизионных акселерометров – приборов, измеряющих ускорение. Созданием новых типов этих приборов занимался сектор кандидата технических наук Ильи Григорьевича Архипова, входивший в состав отдела Вадима Александровича Гаранкина. Именно туда я и была направлена работать. Я хорошо запомнила своё первое впечатление от встречи с Алексеем Дмитриевичем, поскольку он очаровал меня. Это ощущение не покидало меня и в дальнейшем, хотя в последующие годы начальник института никогда не проявлял по отношению ко мне каких-либо знаков внимания.

Перед моим зачислением на должность исполняющего обязанности старшего научного сотрудника я договорилась с администрацией института об отпуске. Впереди у меня была поездка с мужем Николаем и маленькой дочкой Лилей на Азовское море, в Бердянск. Однако в самый последний момент муж отказался ехать со мной, что явилось для меня первым страшным и серьёзным ударом. Это было началом конца моих радужных надежд на счастливую семейную жизнь. В Бердянск мы отправились вдвоём с Лилечкой, которой тогда не было ещё и четырёх лет. Перед моим возвращением в Москву в Бердянск приехал Николай, и я передала ему дочку. Однако Николай не выдержал режима, связанного с уходом за ребёнком, и вскоре привёз дочку в Москву, а сам возвратился в Бердянск, где продолжил свой отдых.

После пребывания на море выглядела я неплохо. Помню восхищённые взгляды коллег мужа, который уже два года работал в МИЭА, и комплимент в мой адрес Сергея Сергеевича Куликова, работавшего с Николаем в одном отделе: “А ведь эта красотка – жена Николая Валько”. В то же время в конструкторском отделе и секторе Ильи Григорьевича меня встретили настороженно: молодая, интересная, кандидат технических наук, пришла со стороны, да ещё “сверху”. Кое-кто отнёсся ко мне просто ревниво, особенно Гена Людиновский, ведущий конструктор акселерометра с упругим подвесом. Мне также показалось, что ведущий инженер Владислав Аникейчев, замещавший начальника сектора в его отсутствие, полагал, будто я буду претендовать на это место. Поэтому мне во что бы то ни стало нужно было переломить эту нездоровую ситуацию, поскольку я совершенно не претендовала ни на какую административную должность. Меня интересовало только продвижение по научной стезе. И прежде всего мне было необходимо утвердиться в глазах коллег как достойный специалист.

Я работала в секторе, где разрабатывались и проводились испытания акселерометров различного типа: так называемых “сухих” – с упругим подвесом чувствительного элемента и поплавковых – с подвесом чувствительного элемента на цапфах, которые могли поворачиваться на некоторый угол в камневых подшипниках скольжения. Отношение сотрудников к работе – Веры Сергеевны Вершининой, Владислава Аникейчева, Володи Зыкова, Тамары Фалинской, Нины Шевковой, и, конечно, самого Ильи Григорьевича – было исключительно серьёзным. Меня поражало, как после обеденного перерыва многие из них наперегонки, как мне тогда представлялось, бежали вниз на фундамент к поворотным головкам, на которых производились испытания акселерометров. Фундамент представлял собой огромную платформу, установленную на земле в подвальном помещении и не связанную со зданием. Я всегда удивлялась: “Может быть, на всех сотрудников не хватает этих головок? И поэтому коллеги несутся туда со всех ног?” Это, правда, не более чем весёлое воспоминание. На самом же деле люди действительно трепетно относились к работе, вкладывая в неё всю душу. Нашим настольным учебником тогда была книга А. Е. Синельникова “Низкочастотные линейные акселерометры. Методы и средства поверки и градуировки”.