Тридцать девять лет в почтовых ящиках

В акционерном обществе открытого типа “Альфа Капитал”, также аккумулировавшем приватизационные чеки граждан, я тоже приобрела десять именных акций на общую номинальную стоимость десять тысяч рублей, эквивалентную стоимости одного ваучера. Спустя, наверное, полгода я получила в качестве дивидендов какие-то копейки, но вскоре и эти копейки перестали поступать на мой счёт. Стало ясно, что свершился великий обман народа.

У нас, уже немолодых сотрудников МИЭА, как, впрочем, и у большинства россиян, материальное положение оставляло желать лучшего, и мы начали покупать акции разных компаний. Многие из моих коллег благодаря широкой рекламе в СМИ были вовлечены в многочисленные пирамиды типа МММ, “Гермес”, “Властелина” и другие, от деятельности которых они изрядно пострадали.

Я приобрела акции АКБ “Чара”, “1-ой Финансово-строительной компании” и коммерческого “ЛЛД-Банка”. Когда стало ясно, что представляют собой эти мошеннические организации, я подала в суд исковые заявления на все три компании. Часть денег, вложенных в “Чару”, мне удалось вернуть. Конечно, ни о каких выигрышах не могло быть и речи, поскольку я примкнула к пирамидам слишком поздно. В “ЛЛД-Банке” и “1-ой Финансово-строительной компании” все вложенные деньги я попросту потеряла. Я не получила не только дивиденды, но мне не были возвращены даже мои взносы в эти организации. Не помогли даже положительные решения народных судов. Из Преображенского межмуниципального (районного) народного суда я получила “Акт о невозможности взыскания”, в котором указывалось, что АОЗТ “1-ая Финансово-строительная компания” по юридическому адресу не расположена, помещение не арендует, счёт в Тушинском отд. МИБ закрыт, плательщик отсутствует, в базе данных Москомимущества информация отсутствует”. Где сейчас находится генеральный директор этой компании г-н Пономарёв Валерий Васильевич? То же произошло и с “ЛЛД-Банком”, следы которого затерялись в неизвестном направлении.

В десятилетие 90-х всем нам пришлось забыть о достойной оплате своего труда. Волнами проходили экономические реформы. Цена рубля то падала в миллионы раз, то возрастала. В последние годы работы мой оклад старшего научного сотрудника составлял 140 рублей в месяц. Наш главный научный сотрудник Игорь Владимирович Яковлев получал ровно столько же. Молодые специалисты массово выезжали за границу. Чтобы как-то приостановить это явление, молодым специалистам, только что окончившим вуз и ещё не умевшим работать на должном уровне, которых надо было только вводить в курс дела и обучать, давали оклад 1100-1200 рублей в месяц. Мы же, ветераны, совершенно обнищали.

Дело дошло до того, что я начала собирать бутылки, валявшиеся на улице. Правда, делала я это демонстративно. Я была одета в красивое, добротное, цвета морской волны демисезонное пальто, в своё время очень удачно купленное по талону за 170 рублей (в то время я получала 320 рублей в месяц). И вот я, интеллигентная, прилично одетая дама, поднимала бутылки, если они попадались мне на пути. Однажды какой-то мужчина не выдержал, наблюдая подобную сцену, подошёл ко мне и предложил деньги, только бы я не занималась этим порочившим меня делом. Но я отказалась от его милостей, заявив, что руководство страны считает такую жизнь людей вполне достойной.

На нашем предприятии встали экспериментально-сборочные цеха, всё пришло в запустение. Станки не работали, а вскоре и их вывезли. Заказов, а, следовательно, серьёзной работы не было. Я писала статьи, принимала участие в конференциях.

Двадцатого марта 1997 года улетела в Калифорнию на ПМЖ моя дочь Лиля с мужем. Я, конечно, переживала по поводу этого события, но что-либо изменить была не в силах. А первого сентября того же года не стало мамы. Можно было сколько угодно испытывать угрызения совести из-за недоданного дочернего тепла и внимания, но повернуть события вспять уже было невозможно. Я осталась в России одна.

Неожиданно в 1999 году из МВТУ поступило предложение поработать над вопросом возможности использования гироскопа ГПА-Л2-2 в космической технике, для чего прилагалась циклограмма воздействия на космический аппарат линейных ускорений и вибрационных перегрузок. Задача была не из лёгких. Но в своё время я делала подобную задачу, правда, тогда циклограмма воздействия внешних нагрузок была более простой. Тем не менее, я с радостью была готова взяться за эту работу, однако предварительно поинтересовалась: “А эта работа будет оплачиваться?” Ответом было буквально следующее: “Если результат работы окажется отрицательным, то не будет”. На это я совершенно твёрдо заявила: “Результаты подгонять не буду”. Больше со мной на эту тему не говорили.