Тридцать дней

Не думать! Не смей думать, Игнис. Вайтор велел превозносить его, а ты никогда не перечила своему Господину. Нет повода изменять себе и вступать в бессмысленный спор с людьми, не способными понять ни Его величия, ни твоей преданности ему. Есть твой Господин и ты, все остальные лишь краткий миг на пути вашей Вечности. Так всегда говорил мне Вайторис, и я безоглядно верила ему. Да, именно так.

Выдохнув с облегчением, я расправила плечи и погладила Искру кончиком пальца. Крыса пискнула и спрыгнула на холку коня. Встала столбиком, усики ее зашевелились, хвост дернулся. Крыса почувствовала опасность и теперь напряженно следила за лугом. Венн полз рядом с конем Ская. Я видела, что змей коситься влево, иногда дергается в сторону, но негромкое от хозяина:

— Не смей, — и Венн вновь смотрит только вперед.

И вновь непонятное мне благородство. Если враг опасен и известно, что нападения не избежать, почему не упредить удар и не уничтожить угрозу? Я прикрыла глаза и ощутила пять особей, залегших в густой высокой траве в пятнадцати шагах от нас. Совсем близко и так мало… Один направленный удар и этот терпкий аромат чужой боли, умноженный пятикратно…

— Великая Тьма, — простонала я, вспоминая вкус, покусывающий язык.

Откинула назад голову, невольно сбросив капюшон. Прикрыла глаза и облизала губы. Невероятное наслаждение. Пожалуй, по этому дару я соскучилась больше всего. Сколько остроты могут дарить чужие переживания, когда лишен своих собственных. Я тряхнула головой и распахнула глаза. На меня смотрели. Кажется, все воины, ехавшие рядом, сейчас следили за мной. Войтер гулко сглотнул и спешно отвернулся, как только я взглянула в его сторону. Кто-то шумно перевел дыхание, и мужчины вновь закрылись в броне хмурого безразличия.

— Не расслабляться, — донесся до меня напряженный хрипловатый голос Аквея. — Мы въезжаем в лес.

Я накинула капюшон на голову, прячась от водников. Их слова всё еще не отпускали меня и нечто жуткое, вязкое, ледяное, словно дыхание смерти, на мгновение коснулось разума осознанием ответа на брошенные обвинения, но я испуганно охнула и отогнала от себя то, что на короткое мгновение вселило ужас. И я вновь твердила свое заклинание: всё, что есть в моей жизни, даровано моим Господином. Нет никого более великого, чем он. Моя душа — отражение его души, моя жизнь — продолжение его жизни. Мой огонь лишь искра от его пламени, и я преклоняю колени перед мощью безудержной стихии, которой повелевает мой Хозяин. Лишь его слова — истина, лишь его мысли — верный путь. Каждый удар моего сердца — это его имя. Вайторис…

— Следите за пленницей, — слова Ская вернули меня на лесную тропу, по которой ехал отряд.

Я отвела в сторону край капюшона и огляделась. Неприятное местечко. Вокруг тропы кусты и деревья, спрятаться есть где, но мое внутреннее чувство не уловило ничьего присутствия. Пожав плечами, я коротко вздохнула и собралась уже вернуться к своим мыслям, когда мой взгляд зацепился за странное дерево. Таких я еще не видела. Толстое, явно старое, с низкой плоской и широкой кроной, словно огромный зонт. С его ветвей, словно тонкие змейки, свешивались отростки нежнозеленого цвета. Кое-где виднелись небольшие цветы белого цветы, чья хрупкая красота очарована меня, и я не сводила взгляда с дерева, пока подъезжала к нему.

Из-за ширины тропы мы теперь ехали друг за другом, и никто не мешал мне любоваться хрупким очарованием на фоне древнего гиганта. Воины, кажется, совсем не обращали внимания на дерево. Они объезжали его, ни на мгновение не остановив взгляда этом простеньком, но чуде. Я повертела головой, раздумывая спросить, что это за дерево, или нет. Но на меня никто не смотрел, разговаривать явно не собирался, а Скай был где-то впереди, и кричать ему не имело смысла.

Приблизившись к дереву, я протянула руку и мягко коснулась побега.

— Лейда Сиел… — услышала я, но голос, позвавший меня, оборвался, так и не договорив, словно воина кто-то одернул.

Я пробежалась кончиками пальцев по нежной зелени, хотела понюхать цветок, но он рос выше. Мне пришлось привстать на стременах, ухватиться двумя руками за побег. Дернула его, пытаясь оторвать…

— Игнис! — крик Ская прилетел издалека и слился с моим изумленным возгласом, когда побег вдруг оплел мне запястья.

Кто-то дернулся в мою сторону, и пальцы, затянутые в перчатку, скользнули лишь по моим лодыжкам, когда меня выдернуло из седла, в одно мгновение закинуло наверх, и я успела увидеть, что в кроне зияет огромная дыра, незаметная с земли. Ствол скрипнул, и подо мной распахнулся черный зев. Попыталась ухватиться за ветви, но они оказались скользкими, и я, оглушительно взвизгнув, полетела в прохладную черноту, пахнувшую прелью…