Тридцать лет не просыхая или исповедь пьяницы

Сотворил Господь планету
И назвал её Земля.
По проекту вошли в смету
Леса, горы и моря.

Всё кругом благоухало,

Цвели розы на песке.
Но кого-то не хватало
В этом райском уголке.

Откликалось только эхо,

От себя печаль гоня.
Господь создал человека,
Обезьяну и коня.

После сотворил собаку.

Всех созвал на пустыре
И сказал: «Мой вам подарок —
Тридцать лет живите все.

Человек, ты всех умнее,

Наслаждайся, веселись,
Развивайся поскорее,
Жить по совести учись.

Конь, ты создан для работы.

Будут на тебе пахать.
Твоя задача и забота —
Себя насмерть не загнать.

Ты, собака, будешь злая.

Ночной сон не для тебя.
Сторожи добро хозяев,
Кости с кашей ешь не зря.

Ты, обезьяна, вышла страшной,

В морщинах всё твоё лицо.
В жизни будешь бесшабашной,
Не пригодной ни на что».

Господь всем дал предназначение,

Хотел уж было уходить,
Но, не скрывая огорчения,
Собака начала скулить.

Конь с обезьяною завыли:

«Ужасно тридцать лет страдать!
Будет с нас и половины —
Так нелепо прозябать».

Человек (он был неробкий):

«Господь, я дольше жить хочу.
Прибавь-ка мне за счёт животных.
В космос скоро полечу».

Господь сказал: «Пусть так и будет,

Живи всех дольше, человек.
Годы молодость остудят,
Упорядочат разбег».

P.S.

Тридцать лет жил человек по-человечьи:
Наслаждался, веселился, танцевал.
Долей коня трудом себя калечил,
Вкалывал, богатство наживал.

По-собачьи он стерёг своё добро,

Глаза усталые ночами не смыкая.
Потом состарился, морщин стало полно,
Как у той у страшной обезьяны…

Хитрый ёж

Жил на свете хитрый ёж,
С детства йогой занимался.
На Архимеда был похож,
Экспериментов не боялся.

После многих лет труда

Смог дышать он через попу,
Стал он знаменит тогда,
Даже приглашён в Европу.

Как-то сел он на пенёк,

Отдохнуть решил немного.
Задохнулся дурачок —
Тяжело живётся йогам…

Гадкий ёжик

Гадкий ёжик жил в лесу,
Пакостить любил он.
Взял и привязал лису
За хвост к автомобилю.

До сих пор ей не понять,

Той плутовке рыжей,
Как смогла она летать
С триппером и грыжей…

Памятник поэту

На площади мне памятник воздвигли:
В обнимку с винной бочкой я стою.
Великим стал, и только лишь обидно,
Что гадят голуби на голову мою.

За справедливость борются поэты.

А, как известно, истина – в вине.
С утра мы изнутри согреты,
Поэтому весь день навеселе.

Наше оружие – рифмованное слово.

Писать стихи – да, это ремесло.
Порядочность всегда всему основа.
Прорвёмся нечисти назло.

Сто тонн во мне, и, бронзою сверкая,

С пивною кружкой неразлучен я…
Белая горячка, стерва злая,
Совсем ты довела меня.

Белая горячка