Тридцать минут под прицелом

— Володя, привет! Да, я уже встала. Как ты? Все по плану? Замечательно. До встречи!

Налив в чашку кофе, я выпила его маленькими глотками, в очередной раз пропуская через свой мыслительный аппарат предстоящую операцию. В ней как будто не было изъянов, и это мне не нравилось. Один мудрец сказал: «Когда все очень хорошо, то это уже плохо». Совершенно внезапно меня пронзил вопрос: «Таня, а с чего ты взяла, что Олег Романович „клюнул“ на твою приманку? Может, он разгадал ход твоих мыслей или не он сам, а его брат, Глеб Романович, с которым твой сосед поспешил поделиться содержанием подслушанного разговора? Ты ночью плохо спала, друзей выходного дня лишила, а Турилкины, быть может, посмеиваются над тобой и ни в какие развалины за якобы компрометирующей их видеозаписью идти не собираются. Вот будет потеха!»

Впрочем, скептицизм, внезапно напавший на меня, быстро прошел, я оделась, вышла из дома и направилась к автобусной остановке. Минут через пятнадцать была почти на месте и не допускала даже мысли о том, что кто-то может мне встретиться около полуразрушенного дома в столь ранний час, кроме Кирьянова.

Но я жестоко обманулась. Оказывается, кое у кого там снова возникли дела: неутомимая Маргарита Михайловна опять опустошала чужие погреба. Теперь-то уже не было никаких сомнений, что она перевозит в общежитие не свои продовольственные запасы, а соседские, по каким-то причинам оставшиеся не востребованными своими законными владельцами.

Я застукала бабульку, когда та вынесла из другого сарайчика, не из того, что в прошлый раз, сетку жутко проросшей картошки и банку с вишневым компотом.

Увидев меня, Маргарита Михайловна застыла как вкопанная, а потом поставила провизию на землю и принялась оправдываться:

— Чего ж добру пропадать? Это — грех… Шура умерла, а дети вот не взяли… У меня пенсия маленькая, помощи ни от кого нет… А ты чего опять здесь?

— Дела, — туманно ответила я и тут же спросила: — Как ваш сосед поживает? Не болеет?

Откровенно сказать, я немного переживала за Ваську Крестового: вдруг наше с Гариком не слишком учтивое обращение спровоцировало у него сильный приступ бронхиальной астмы?

— Что с этим бугаем сделается? Здоровый, как бык, а злой — хуже собаки! На людей прямо кидаться стал, никто на кухню и не заходит, если он там… Что ж сажать вы его не собираетесь?

— Пока не за что. Значит, так, Маргарита Михайловна, грузите скорее все это добро в свою тележку и быстренько уходите отсюда. И сегодня сюда больше ни ногой! Ясно?

— А что такое? Мне еще разок в погреб слазить надо…

— Вы не слышали, что я сказала?

— Слышала, — недовольным тоном ответила бабка и, кряхтя, принялась загружать ворованные продукты в отремонтированную сумку на колесиках. — Шура умерла, чего добру пропадать-то…

Собственно, я Маргариту Михайловну за такую предприимчивость не осуждаю, но в ее же интересах было побыстрее уйти отсюда, дабы не стать свидетельницей предстоящих событий. Едва она скрылась с моих глаз, как позвонил Авельянов.

— Да, Дима, слушаю. Как твои дела?

— У меня пока все нормально, то есть ненормально. Как раз так, как вы говорили… Я проснулся от звонка в дверь, встал, тихонько подошел к двери, посмотрел в глазок, там мужик стоит и непрерывно на звонок жмет.

— Так, и долго он в дверь звонил?

— Ну, прилично. Достаточно для того, чтобы мертвого разбудить. Я сначала не подавал никаких признаков жизни, а потом вспомнил твои слова и стал создавать впечатление, что ты — дома. Сказать ничего не могу, голос-то у меня мужской, поэтому начал дверной цепочкой греметь, будто закрываюсь на нее. Тогда мужик перестал звонить и сказал, что у него проблемы и ему нужен частный детектив.

— Грубая работа.

— Ну, я не знал, как поступить, — оправдывался Авельянов.

— Это я не про тебя. Ты сделал все правильно, это у него работа грубая. Ну и чем там у вас дело кончилось?

— Минут через пять у него терпение лопнуло, и он ушел. Я сразу к окну подошел, стал осторожно из-за портьеры наблюдать, но к «девятке» он не подходил.

— Ладно, Дима, спасибо, пока все идет по плану.

Я еще говорила по телефону с Авельяновым, когда подошел… нет, не Кирьянов, а Гарик Папазян собственной персоной.

— Ты зачем сюда пришел? — спросила я его с каменным выражением лица.

— Как зачем? Тебе помочь. Ты ведь опять что-то здесь затеваешь.

— Гарик, если бы мне на этот раз нужна была твоя помощь, то я прямо сказала бы тебе об этом, но… — Я осеклась, потому что на горизонте показался Кирьянов.

Увы, мне не удалось спровадить Гарика до Володькиного прихода. Киря и Папазян удивленно посмотрели друг на друга. Как мне не хотелось, чтобы два этих человека встретились, тем более при таких обстоятельствах, но делать было нечего, пришлось принять сложившуюся ситуацию как должное.

— Мальчики, придется немного скорректировать наши планы, — сказала я и поймала уничтожающий взгляд Кирьянова.