Тридцать минут под прицелом

— Красивая, — не задумываясь, ответил молоденький менеджер и покраснел. — В темно-синем платье с блестками. Наталья Владимировна несколько раз курить на улицу выходила с другими женщинами, может, когда и не вернулась. Я не следил за ней.

— Понятно. А с кем Наталья Владимировна курила, не помните?

— С кадровичкой, Оксаной Валерьевной, но та сейчас на больничном. Это точно. Мне справку надо взять, а я не могу… Остальных по имени пока не знаю.

Зазвенел колокольчик, и менеджер, виновато улыбнувшись, устремился к потенциальным заказчикам. Я огляделась и пошла к старинной кованой лестнице, ведущей на второй этаж, где, вероятно, располагались кабинеты офисных работников. Наверху мне сразу же преградила путь вахтерша пенсионного возраста, вскочившая из-за письменного стола, стоящего поперек длинного коридора.

— К кому? — строго спросила она, буравя меня своими маленькими хищными глазками.

Ее бледный морщинистый подбородок подергивался от напряженного ожидания ответа. Не приходилось сомневаться, что эта бабуля костьми ляжет, но оградит вверенный ей объект от притязаний тех, кто не сможет обосновать цель своего визита. Для такого случая в моей сумочке лежал подходящий аргумент: просроченное удостоверение сотрудницы прокуратуры. Сунув под нос строгой вахтерше красные корочки, я важно сказала:

— Я к Турилкину. Можно?

Бабуля одернула полосатый жакет модного в семидесятых годах покроя, вытянулась по стойке «смирно» и отрапортовала:

— Глеба Романыча нет на месте. Никого из начальства нет.

— А в бухгалтерии кто-нибудь есть?

— Да, главбух, Костикова Тамара Ивановна, — не выдержав моего пристального взгляда, сказала вахтерша. — Но она просила ее не беспокоить, потому что отчетом занимается.

— Думаю, ко мне это замечание не относится. Я обязательно должна поговорить с Тамарой Ивановной.

— Здесь ремонт начался, поэтому Костикова временно в четвертом кабинете сидит, — пояснила вахтерша.

— Кстати, а вы в прошлую субботу на вечеринке присутствовали? — Мне показалось, что эта дотошная бабулька должна подмечать любые мелочи.

— Никак нет. Меня, конечно, приглашали, но такие гулянки не по мне, — призналась вахтерша, сморщив от пренебрежения нос. — Я не пью, танцы современные не признаю, потому что это — настоящий разврат. Смотреть на них даже противно, да и голова от шума болит.

Такой ответ меня слегка разочаровал, но я не теряла надежды, что кто-нибудь из сотрудников «Тарпластмета» обязательно расскажет мне подробности той вечеринки.

Широко распахнув дверь четвертого кабинета, я смерила Костикову своим проницательным взглядом, выдержала некоторую паузу и представилась ей… следователем прокуратуры. Конечно, можно было назваться, как есть, частным детективом, все равно вахтерша не поняла, какой именно документ ей показали, но я решила напустить на себя побольше важности.

Главбухша показалась мне женщиной претенциозной и, что особенно важно, не склонной к болтливости. Много общаясь в силу своей профессии с людьми, я давно подметила, что обладателей мелких черт лица очень трудно вывести на откровенный разговор.

— Опять из прокуратуры, — вздохнула Костикова, недовольно скривив рот. — Мы-то тут при чем?

— Наталья Владимировна была вашей сотрудницей, разве не так?

— Так, но убили-то ее не здесь, — сказала Тамара Ивановна, не отрываясь от компьютера. — Нечего вечерами по гаражам шляться! И вообще, если бы она не была женой Басманова, вы бы так не бегали друг за другом: то милиция, то прокуратура…

— Вы не очень-то любезны. Может быть, вам выписать повестку в прокуратуру? — Я была уверена, что подобное предложение Костиковой не понравится, а поставить ее на место следовало.

— Уж какая есть! — Бухгалтерша все-таки оторвалась от компьютера и развернулась в мою сторону. Надо сказать, что я все еще продолжала стоять у входа, не получив приглашения пройти. — У меня полугодовой отчет горит, но, так и быть, пять минут я вам уделю. Что еще вас интересует?

«Что-то сегодня меня все ограничивают во времени», — подумала я и решительно подошла к пустому столу у окна, за которым, вероятно, работала Басманова, выдвинула стул и уселась на него.

— Тамара Ивановна, вы курите?

Мой вопрос слегко шокировал главную бухгалтершу. Она вытаращила на меня свои маленькие зеленые глазки, отчего стала похожа на кошку, увидевшую собаку, и не без гонора сказала:

— Нет, поэтому и вас прошу воздержаться от этого. Здесь не курительная комната!

— Ну, разумеется! — ухмыльнулась я. — Устраивать перекур еще рано, мы только начали беседовать. Я спросила об этом совсем по другому поводу. Меня интересует, не выходили ли вы во время той вечеринки вместе с Натальей на улицу, чтобы покурить?

— Нет, не выходила, — сказала Костикова, кокетливо расправляя рюшки на своей полупрозрачной блузке цвета морской волны.

— А может быть, вы заметили, когда она ушла?

— Нет, не заметила, — ответила Тамара Ивановна, любуясь своим маникюром.

— А в каком настроении была в тот вечер Наталья Владимировна?