Тридцать ночей

— Иза, пожалуйста, мы уже это обсуждали. Он может сделать это анонимно. И даже если он сделает это от своего настоящего имени, никто не поверит нелегалу вместо авторитетного художника.

— Конечно, поверят. Достаточно просто дать Фейну кисть и попросить его нарисовать улыбающееся лицо. Правда моментально всплывет наружу.

— Прекрати это, пожалуйста. У нас и так осталась мало времени, — голос Хавьера был приглушённым и звучал почти, как стаккато¹².

Я закрепила последнюю прищепку на своей простыне и вышла. Мне хотелось утешить его, но что можно было сказать на это? Кроме того, я не могла прикасаться к нему, когда была завернута в простыню.

Хавьер, колеблясь, отошёл к мольберту.

— Ну же, давай закончим эту картину. Я пробуду здесь всю ночь. Богатенький Хейл потребовал, чтобы она была доставлена ему в эти выходные, и Фейн сказал, что если он уличит меня на том, что я отлучился хотя бы в туалет, то не заплатит мне за неё. Грёбаный мудак. Между тем, представляешь, Хейл удвоил цену ради того, чтобы получить картину в ближайшее время? — Хавьер широко распахнул глаза.

— Нет, не совсем. Но это лишь доказывает насколько ты талантлив, Хавьер. Мне бы очень хотелось, чтобы был способ поведать миру о твоём таланте.

Хавьер фыркнул.

— Тебя не интересует, Иза, что он будет делать с этими картинами? Кто знает, какие ещё пафосники придут к нему домой, и заявят "да, у неё действительно красивая талия", или "как бы я хотел знать, кто она", или "как бы мне хотелось заглянуть чуть ниже"?

Я рассмеялась. Он самодовольно ухмыльнулся и взял свою палитру. Я сидела в своем обычном положении, пока он приступал к работе. Инстинктивно, словно отреагировав на внутреннюю команду, мой разум устремился назад к тому, как выглядел рот мистера Хейла, когда он попробовал мою конфету. Вспышка тепла прошла сквозь меня и мурашки поползли по моей голой коже. Я проигрывала в уме его образ, лишь бы удержать это ощущение немного дольше.

В конце концов, Хавьер позволил мне расслабиться.

— Ну, это последний раз, когда ты позируешь. Эскиз я сделал, так что тебе не придется оставаться здесь на всю ночь.

— Ты уверен? Я не возражаю.

— Нет необходимости в том, чтобы мы оба понапрасну не высыпались, Иза. У тебя нет шести ртов, которые нужно кормить.

Я могла бы. Они были и моими ртами. Сжав руки в кулаки, я стала мечтать о волшебной палочке. Родители Хавьера приехали сюда ради того, чтобы у него была лучшая жизнь. Но у него так никогда и не было своей собственной жизни. И его мечта о живописи всегда останется в пределах границ подпольной работы, в то время как она должна парить к высотам страсти и признания.

— Как ты назовёшь эту серию? — спросила я, когда ушла за ширму переодеться. Обычно он называл свои серии как-то стереотипно по-американски. Его последняя серия называлась "Подарите Мне Вашу Невзрачность", а первая называлась, как мне кажется, "В погоне за счастьем". Как минимум, Фейн позволял ему такую роскошь, вероятно потому, что этому идиоту самому было не придумать ничего такого интересного.

— Я уже дал ей название сегодня и отправил информацию Фейну. Он сразу же связался с Хейлом, так как Пафосник потребовал имя серии, вероятно, для своего частного музея.

Я практически упала, пока надевала туфли-лодочки Реаган, и, спотыкаясь, вышла из-за ширмы.

— Так как назвал?

Хавьер посмотрел на меня и его взгляд смягчился.

— La Virgen.

Слово повисло, словно флюид, в воздухе. Мне потребовалось время, чтобы осмыслить его. Хавьер никогда раньше не использовал испанский язык в искусстве.

— Девственница? По-испански?

Он кивнул.

— Кажется, сейчас самое подходящее время для маленького кусочка правды.

Глава 9

Необычное предложение

На цыпочках я пробиралась по тёмному коридору в сторону главного фойе и, прежде чем завернуть за угол, приостановились на минутку, чтобы прислушаться и убедиться, что там нет Фейна. Но услышав невозмутимый голос, который я узнавала уже на клеточном уровне, я прижалась спиной к стене коридора и начала бесстыдно подслушивать.

— Вот остальные картины, мистер Хейл, — притворно улыбаясь, проговорила Касия.

Я развлекала себя, представив её в жидкой форме, немного похожей на шарик. Ответа с его стороны не последовало.

— Могу ли я их взять, сэр? — задал вопрос низкий мужской голос, которого я ранее никогда не слышала.

— Да, Бенсон, спасибо, — голос Хейла был теплее, когда он обращался к незнакомому мне Бенсону.

— Мистер Хейл, могу ли я сделать что-то ещё для вас? — спросила Касия — или точнее сказать умоляла.

— Да. Вообще-то, даже две вещи, — я услышала его арктический тон и поняла, что ничего хорошего Касии это не сулило.

— Во-первых, я бы хотел, чтобы последнюю картину доставили завтра вот по этому адресу. Во-вторых, я бы хотел лично встретиться с художником.

— Да, мистер Хейл, — казалось, Касия поняла намёк. — Картина будет закончена к завтрашнему дню, хоть и не будет подсушена. А мистера Фейна сейчас нет на месте, но я передам ему ваше сообщение.