Тридцать первый выстрел

Мне и моей группе повезло даже в том, что ФСБ в наше время, хоть при всем своем старании и не приобрела такое же влияние, какое в свое время имел КГБ, все же кое на что тоже способна. И год от года работает все наглее, что говорит об осознании собственного авторитета и – частично – собственной безнаказанности. Одно неплохо, второе похуже, но вместе это все способно дать результат. И генерал ФСБ расстарался для меня. Уже на следующее утро мне позвонили, попросили встретить и разгрузить машину. Для меня отправили двухместный мотодельтаплан. Я, говоря честно, не просил. Но если генерал постарался, то мне грех было отказываться. Тем более что в каких-то запыленных генеральских планах, возможно, и плавала мысль об использовании в операции летательного аппарата. А ближе к обеду должна была прийти вторая машина. Вернее, даже две. Одна, микроавтобус, везла бригаду ученых специалистов; вторая – стандартный армейский «кунг»^[1] – оборудование этой бригады. Что за оборудование, я понятия не имел. Но генерал предупредил, что бригада будет не только вести исследование всего, что я со своей группой для нее добуду, но и активно помогать мне.

Честно говоря, как мне показалось, задачу моей отдельной мобильной офицерской группе поставили не самую сложную. Конечно, мы имели и собственную агентурную сеть, и могли бы пользоваться ее услугами, как обычно. Однако в этот раз нам не пришлось начинать поиск с нуля. Агентурные сети ФСБ и антитеррористического комитета для нас постаралась, и данных было собрано немало. Работать ФСБ тоже уже, кажется, чуть-чуть научилась. Тем более что учились они по методическим разработкам КГБ, которые вовремя не успели уничтожить; следовательно, традиции старой школы сохранили. И даже начали поиск правильно, определив главенствующие величины, от которых и стоило плясать. Во-первых, сразу попытались установить возможную связь местных событий с событиями у побережья Ирана. Во-вторых, одновременно стали искать самые заметные проявления, связанные с ЧП на дороге. То есть искали дельтаплан. А последний – не такое уж частое явление в здешних горах, чтобы на пролетающего дельтапланериста никто не обратил бы внимание. Невозможно летать по воздуху на сравнительно небольшой высоте и оставаться при этом невидимым для местных жителей, которые привыкли видеть в небе только птиц и военные вертолеты. И если первого результата предстояло ждать еще долго, потому что из-за границы информация не всегда поступает со скоростью телеграммы, то по второму направлению уже появился результат. И нам этот результат предоставили.

Подобная оперативность радовала, хотя это, наверное, была даже не оперативность. Просто мою группу включили в операцию лишь на необходимом этапе после получения предварительных данных. Тем не менее, все равно было приятно. Нам эту информацию уже не нужно было искать, поскольку диск с данными я получил в свое распоряжение из рук генерала в момент первой встречи. Места, где видели дельтаплан, были обозначены на карте с приблизительным указанием даты и времени. Точные время и дату указать, наверное, не мог никто, потому что опросы осведомителями проводились, что называется, постфактум. Но нам и этого было достаточно, даже при том, что неувязки наводили на определенные мысли. Три полета из девяти зарегистрированных совмещались во времени, но только два из них проводились на расстояние, которое позволяло предположить, учитывая расплывчатые временные характеристики, что дельтаплан мог преодолеть путь от одной точки наблюдения до другой. Относительно третьего из этих полетов разногласия определялись, скорее всего, человеческой памятью – вернее, ее отсутствием у кого-то, кто дал информацию. Вероятно, был перепутан день. Но для нас главное было не во времени, а в районах. Это позволяло вести целенаправленный поиск…

* * *

Вечером, вернувшись на базу, я не стал озадачивать группу, с которой проводил занятия мой заместитель майор Желобков. Во-первых, я знал, что Желобков, когда проводит занятия, дает такую нагрузку, что и ноги, и руки, и спина потом гудят, как деревянные столбы в линии электропередачи. А это обычно мешает хорошо мыслить. Во-вторых, я оттягивал свое сообщение, чтобы не расстраивать ребят. Официально наша полугодовая командировка заканчивалась через десять дней. А обычно операции, связанные с предварительным поиском, затягивались минимум на полтора месяца. Правда, здесь часть работы была уже выполнена. Остался только оперативный поиск, который в наших силах провести быстрее, а потом уже и завершающая фаза операции. Но предполагать сроки всего этого было делом нереальным, и никто бы не взялся за такое. И потому я предпочел промолчать и даже отмахнуться от своего заместителя.

– Так… Поболтали. Работа небольшая. Завтра расскажу…