Тридцать пять сантиметров (версия 2.0) (СИ)

— Потому что сладкий Ранчик — мой лучший друг, что всегда выслушает и утешит, — она снова обняла его, прижавшись всем телом, а носом уткнувшись в шею. На ней снова не было лифчика.

— Как же задолбало. Вы оба у меня уже в печёнках сидите.

— Думаешь меня это не достало? Смотреть на то, как он лобзается с другими, ни одной юбки не пропустит, — она тихо всхлипнула. — Сегодня он засосал какую-то курицу прямо рядом со мной на диване. Он сидел на расстоянии вытянутой руки и чуть ли не трахнуть был её готов!

— Вот этим ты меня и бесишь. Знала же, на что шла, когда решила с ним в серьёзные отношения поиграть. Ен с шестнадцати лет спит со всем, что движется, и это ты вбила себе в голову, что с тобой он вдруг остепенится. Какого хера?.. Почему вечно я козёл отпущения, блядь. Иди ему и высказывай.

— Ты не козёл, — захихикала Кэт. — Ты самый добрый человек на планете, что возится с такими неисправимыми идиотами.

— Потому что и сам идиот, — не сдержал улыбки он.

Кэтрин хорошая девушка, совсем не заслуживающая такого поганого отношения, пусть даже по своей глупости и согласившаяся на свободные отношения. Однако Ен вместо того, чтобы с ней открыто поговорить и расставить точки, так как его явно тяготили их отношения, шёл на такие дурацкие способы, чтобы её отвадить. Он в принципе не любил расставаться с людьми или отшивать неинтересных пассий. Для всех старался выглядеть безотказным и любвеобильным парнем. И в итоге в своих попытках вызвать у Кэтрин желание его бросить заходил слишком далеко.

— Где твоя гордость, Кэт? Давно бы уже плюнула на этого олуха и нашла себе нормального мужика.

— Гордость, говоришь, — она звонко и громко рассмеялась, щекотно тыкаясь острым носом ему в шею. — Какая уже к чёрту гордость, сладкий?!

***

Громкий женский смех всколыхнул дремлющую квартиру. Неприятный смех, с высокими срывающимися нотками, от которого Эрика сморщилась, словно съела сочный ломтик лимона, и приоткрыла глаза.

Комната всё ещё утопала в темноте, лишь слабый свет от ночника падал на будильник, стоящий на прикроватной тумбе. Стрелка на часах едва за четыре утра перевалила — невероятно ранняя гостья к ним пожаловала. Хотя, если судить по друзьям Рана, то как раз подобные личности только и могли заявляться ни свет ни заря.

Тем не менее, голос женский, и сказать, что Эрике нисколько не любопытно — было бы враньём. Поэтому, ещё немного полежав в раздумьях, вслушиваясь в тихие разговоры из коридора, что то и дело разбавлялись неприятным смехом, уже изрядно действующим на нервы, она таки откинула одеяло и тихо подкралась к двери. В душе заклубилась мутная тревога. Отчего-то ей стало страшно открыть дверь, словно пока она ничего не видела – находилась в безопасности. А такие мысли ей совсем не нравились.

Собрав всю свою волю в кулак, Эрика робко выглянула в коридор. Источником её беспокойства оказалась высокая красотка, что повисла на Ране. Белоснежные мягкие волны ниспадали практически до края короткого лазурно-голубого платья, что отлично гармонировало с её золотистым оттенком кожи и светлыми волосами. И от вида того, как незнакомка жалась своей огромной грудью не меньше третьего, а то и четвёртого размера – Эрика слабо разбиралась, у самой чуть за первый перевалило – захотелось скрежетать зубами. Ещё и зад оттопырила, как похотливое животное, что тёрлось о потенциального сексуального партнёра.

— Сладкий, а, может, переспим? — гнусаво протянула похотливая особа. Хоть Эрика и не видела её лица, но в голове уже отчётливо вырисовалось глупое выражение с напыщенно высокомерным взглядом и надутыми губками. — Я сегодня…

— Заткнись, — резко перебил Ран, угрюмо посмотрев на Эрику.

Незнакомка проследила за его взглядом, и на её розовых губах тут же заиграла ехидная улыбка. На лице так и читалось: «О, боже, что это?». Конечно, барышень её склада ума безмерно веселил вид низкорослой девчушки, одетой в простенькую пижаму с цыплятами для детей возраста эдак двенадцати. Что может быть смешнее?

Лицо девушки оказалось вполне типичным, примерно таким, каким Эрика его и представляла — как у расписной красавицы, словно только что сошедшей с обложки глянцевого журнала, но без единого проблеска извилины во взгляде. Хотя нет, может, у неё извилины и присутствовали, но явно не сейчас — судя по осоловелым глазам, не сложно было догадаться, в каком она состоянии. Благо, расстояние приличное, и Эрика банально не могла унюхать того перегара, каким наслаждался Ран.

Но при всей её развратности штукатурки на лице, к удивлению, оказалось мало: яркие голубые глаза подчёркивали аскетичные кошачьи стрелки и густые длинные ресницы, прямые, аккуратно выщипанные брови выглядели естественными, да и губы украшал лишь безобидный бледно-розовый блеск. Когда девушка настолько привлекательна, ей, похоже, и краситься особо ни к чему, чтобы парни шеи сворачивали, проходя мимо.

— Это кто? — спросила она, снова припав к шее Рана.