Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

Едва ли местоимение "вы" адресовалось тем, кто прослушивал квартиру. Скорее всего оно предназначалось знакомым, которых Борис Александрович заподозрил в причастности к поджидавшему его в ванной "сюрпризу".

Постояв некоторое время в дверях ванной, Хмелев выключил свет и вернулся в свою спальню-кабинет. По всей видимости, он опустился в кресло за письменный стол. Во всяком случае можно было слышать, как завуч принялся барабанить по его поверхности пальцами. Затем на некоторое время в наушниках установилась тишина.

Прошло не менее получаса, прежде чем Хмелев принял решение. Он пододвинул к себе телефон и набрал номер.

Трубку сняли незамедлительно. Можно было подумать, что звонка завуча ожидали.

- Это я, - представился Хмелев.

- Да, - нетерпеливо ответили ему. - Понял. Говори, что надо?

- За что вы его так?

- Не пойму, о чем это ты? - удивился собеседник завуча. - Чего кудахчешь?

- З-зачем у меня Т-тюлю оставили?

- А-а, вот ты про что! Так ему у тебя очень понравилось. Никак уходить не хотел, - хохотнул обладатель неприятного голоса. - Что ж нам, выносить его, что ли?

- И что теперь?

- Ты это о чем?

- Что мне с ним т-теперь делать? - в голосе Хмелева звучали заискивающе-просящие интонации. - Он же не может т-так вот... оставаться у меня.

- А почему бы нет? Вдвоем-то все веселее...

- Но послушай! Так ведь нельзя! Я ведь со своей стороны... Я в-ведь всегда...

- Если бы ты не выкоблучивался и не финтил где ненужно, то получал бы свою долю и жил бы себе припеваючи. А вот теперь выкручивайся как знаешь, фрайер дешевый.

- Ну о чем ты говоришь, Сань! Как мне выкручиваться? Мне что, п-перевозку для Тюли заказывать, или как?

- А это уже твои проблемы! - со злостью бросил собеседник завуча. Это ты его все приваживал. Это на тебя он шестерил. Вот теперь сам с ним и разбирайся.

- Ну послушай, Сань! Я же...

- "Я же... Он же..." - зло передразнил тот, кого завуч называл Саней. - Если ты тут не при чем, то с чего бы это он к тебе с утра пораньше приперся? А?

- Не п-представляю...

- Все ты, козел безрогий, представляешь. Это ты парня с пути сбивал, ты его к дури всяческой приучал. А теперь вот сам и думай, как дальше при таком раскладе жить.

Некоторое время в наушниках царила тишина.

- Сань, а Сань! - первым нарушил её завуч.

- Ну чего?

- Увезите вы его, а? - попросил Хмелев. - Увезите, ладно?

- Эх ты, придурок с литературным уклоном... Закрутил дела, а другие должны за него расхлебывать.... Ну да хрен с тобой, - судя по тону, Саня уже принял решение помочь. - Ладно. Жди. Но гляди, ежели ещё раз у нас за спиной вздумаешь какие делишки самостоятельно прокручивать! Больше покрывать тебя не стану. А ежели "он" узнает... Так что в следующий раз можешь и сам на месте Тюли оказаться. Усек?

- Я все п-понял, Сань, - заверил своего собеседника завуч. - А когда будешь-то?

- Не сейчас же. Жди после двенадцати, - Саня помолчал немного. - Водка дома есть?

- Д-да. А что?

- Прими для успокоения грамм сто пятьдесят и жди. И, смотри, не вздумай у меня наклюкаться, глиста ученая.

- Хорошо, Сань. Я ж понимаю.

В начале второго, когда большинство окон вокруг уже погасли, у подъезда остановился микроавтобус с красным крестом и с красной же надписью "Неотложная помощь". Из его дверец вышли двое и скрылись за дверью. А вскоре в наушниках можно было услышать верещание дверного звонка.

- Ну слава тебе... - обрадовался хозяин, впуская в квартиру вновь прибывших. - Проходите. Я уж заждался.

- Пройдем, - пообещал уже ставший знакомым голос того, кого звали Саней. - Я думал, ты хоть догадаешься его в тамбур перетащить.

- Не могу, Сань. Ну никак не могу. Я с детства, Сань, жмуриков боюсь. Как увижу, так меня сразу рвать тянет.

- Ишь ты, чистоплюй какой... - хмыкнул Саня. - Пакостить пакостишь, а убирать за тебя другие должны.

- Так это ж не я его...

- Знаю, что не ты. Для этого у тебя кишка тонка, - усмехнулся Саня. Только парню от этого не легче. Он бы ещё жил бы да жил, если бы ты его к наркоте не приучил... Ну, пошли к рабу Божию Тюле.

Снова послышался щелчок выключателя и отдельные команды: "Так... Бери за руку... Да поднимай ты его, поднимай. Вот так. Бери со спины.... Теперь руку ему опусти, руку. - Не гнется уже, закостенела. - Да ты нажми посильнее, она поддастся. - А вдруг сломается? - Ну и хрен с ней. Она ему так или иначе больше не понадобится... Вот так."

А затем тело снесли вниз и запихнули через заднюю дверцу в машину. К сожалению, с того места, где находились коллеги Вениамина, процесс погрузки трупа в микроавтобус можно было наблюдать лишь в течение какой-нибудь полуминуты. Лиц выносящих разглядеть было практически невозможно, поскольку свет был у них за спиной, в коридоре. А незаинтересованному стороннему наблюдателю при этом могло показаться, что в машину просто сажают сгорбленного инвалида.

- Камера у моих ребят хорошая, - продолжал Вениамин. - Так что несмотря на не очень удачную позицию, выход из дверей подъезда и запихивание тела в машину все-таки удалось заснять. Видеокассета у меня.

- И куда они подевали тело? - спросил Денис.