Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы

В последний раз взбираясь по замерзшему водопаду, Вайолет Бодлер не могла не вспомнить о бедном паучке. Бок о бок с нею по склону карабкались Куигли и Клаус, а за собой они тащили Эсме Скволор вместе с ее санями. Приладив две последние вилки к ботинкам Клауса, Вайолет велела спутникам обвязать кожаные ремни санок вокруг пояса и тянуть подругу злодея за собою по льду. Добираться таким образом до вершины Коварной горы было сущим мучением, особенно после того, как трое детей всю ночь не спали, выкапывая ловчую яму, к тому же вполне могло случиться так, что стекавшая по льду вода Порченого потока смоет их, словно того паучка из песенки, которую слышала Вайолет, когда была маленькой девочкой. После того как по склону дважды вскарабкались на кошках-вилках, проехались на санях и посветили на него ярким солнцем Фальшивой весны, лед стал тонким и хрупким и после каждого шага слегка дрожал. Было ясно, что склон измучен не меньше, чем сами альпинисты, а лед скоро совсем растает.

– Н-но! – кричала Эсме из санок. Этим криком подбадривают вьючных лошадей, но восхождение он ничуть не облегчал.

– Хорошо бы она замолчала, – прошептала под маской Вайолет.

Она постучала по склону канделябром, и кусочек льда откололся и упал на пепелище штаба. Вайолет поглядела ему вслед и вздохнула. Ей никогда не увидеть штаб Г. П. В. во всем его великолепии. И никому из Бодлеров это не удастся. Вайолет никогда не узнает, как приятно было готовить в кухне обед, глядя на два рукава Порченого потока и болтая с прочими волонтерами. Клаус никогда не узнает, как приятно было отдохнуть в тишине и покое библиотеки и изучать тайны Г. П. В., устроившись в удобном кресле и положив ноги на пуфик с такой же обивкой. Солнышку никогда не удастся включить проектор в кинозале, попрактиковаться в искусстве ношения фальшивых усов в учебном центре маскировки или посидеть в гостиной за чаем, лакомясь миндальным печеньем по рецепту моей бабушки. Вайолет не придется ставить химические опыты ни в одной из шести лабораторий, Клаусу – упражняться на брусьях в гимнастическом зале, а Солнышку – готовить для тренеров по плаванию десерты со жженым сахаром. И никому из Бодлеров не доведется познакомиться с лучшими и самыми любимыми волонтерами – ни с инструктором-механиком С. М. Корнблатом, ни с доктором Айзеком Ануистлом, ни с тем храбрым волонтером, который выбросил сахарницу из кухонного окна, чтобы она не погибла в огне, и смотрел, как она уплывает по рукаву Порченого потока. Ничего подобного Бодлерам не суждено увидеть, как мне не суждено ни увидеть снова мою обожаемую Беатрис, ни достать из холодильника корнишон, который я там оставил, и поместить его на должное место в зашифрованный сэндвич. Разумеется, Вайолет не знала, сколько всего ей не доведется изведать, однако, глядя вниз на обширное пепелище штаба, она не могла избавиться от чувства, что все путешествие в Мертвые горы оказалось столь же бессмысленным, сколь бессмысленным было стремление наверх маленького паукообразного, песня о котором ей никогда не нравилась.

– Н-но! – снова закричала Эсме, ехидно хихикая.

– Эсме, пожалуйста, перестаньте, – попросила Вайолет, нетерпеливо обернувшись. – Ваше дурацкое «н-но» только мешает нам лезть.

– Если мы будем лезть помедленнее, это может оказаться нам на руку, – прошептал сестре Клаус. – Чем больше времени отнимет у нас восхождение, тем лучше мы сможем обдумать, что сказать Графу Олафу.

– Можно сказать ему, что он окружен, – предложил Куигли, – или что все волонтеры на свете готовы арестовать его, если он не отпустит Солнышко.

Вайолет покачала маской.

– Он нам не поверит, – сказала она, вонзая кошку-вилку в лед. – Ведь с вершины Коварной горы ему видно все и вся. Он сразу поймет, что, кроме нас, тут нет волонтеров.

– Но что-то мы наверняка можем сделать! – воскликнул Клаус. – Неужели мы затеяли это путешествие зря?

– Конечно не зря! – ответил Куигли. – Мы нашли друг друга и разгадали некоторые тайны, которые не давали нам покоя.

– Но хватит ли этого, чтобы одолеть всех негодяев на вершине? – проговорила Вайолет.

Вопрос Вайолет был не из простых, и ни Клаус, ни Куигли не знали ответа на него, поэтому, вместо того чтобы строить предположения – что здесь означает «продолжать тратить силы на его обсуждение», – они решили удвоить усилия, что здесь означает «в молчании продолжить трудное восхождение до самого источника Порченого потока». Выбравшись на плоскую вершину, они сели на краю и стали изо всех сил тянуть за кожаные ремни. Втащить Эсме Скволор и сани по склону и выволочь их на Коварную гору было так трудно, что дети не замечали, кто стоит рядом, пока не услышали прямо за спиной знакомый скрипучий голос.

– Кто это сюда лезет? – свирепо спросил Граф Олаф.

Дети, едва дыша после восхождения, обернулись и увидели злодея – он стоял возле своего длинного черного автомобиля в компании двоих жутких сотоварищей и подозрительно глядел на волонтеров в масках.

– Мы думали, что вы придете сюда по тайной тропе, а не станете карабкаться по склону, – сказал мужчина с бородой, но без волос.