Тридцатая застава

«Вот тебе и веточка… Конечно ж, это я сломал. Эх, а еще собирался шпионов ловить… — скептически размышлял он. когда тронулись дальше. — Вон оно какое дело — на границе служить! Какая-нибудь никчемная веточка, и ту надо оберегать…»

Идти становилось труднее. Винтовка, гранаты, подсумок с патронами — все как-то потяжелело, мешало двигаться. В двух шагах прошел мимо лежавших в снегу повара Денисенко и инструктора служебных собак Селиверстова и не заметил их.

— Вот это-и есть наш правый фланг, — тихо сказал старшина, возвращаясь к месту, где залег наряд, — А теперь отдохнем малость — и на заставу…

— Що це ти, Кирюша, наче курча в дощ? — насмешливо пробубнил украинец Денисенко. Старшина сердито хмыкнул, покосился на него, и тот прилип глазами к биноклю, усердно осматривая свой сектор.

Когда подходили к заставе, начало темнеть. Дорога шла на подъем. Великжанов напрягал последние силы, чтобы не отстать, хотя старшина, казалось, совсем не спешил.

3

Пока Великжанов приводил себя в порядок, с трудом передвигаясь на ногах. Тимощенко уже строил людей на боевой расчет. По его подтянутой фигуре, твердому, уверенному голосу незаметно было, что он перед этим несколько часов шел по занесенной снегом тропке, пробивая лыжню.

Приняв рапорт от старшины, Кольцов произвел боевой расчет и отпустил пограничников — не любил длинных поучений. Да и о чем говорить, когда сам еще не разобрался в хозяйстве.

Старшина решил заглянуть домой, успокоить жену: после недавних событий ей все чудятся диверсанты, извелась вся. Такова судьба жены пограничника — вечное ожидание, постоянные тревоги. А у старшины день не регламентированный. Вот и сейчас задержал начальник.

— Зайдем ко мне, Алексей Федорович. — пригласил его Кольцов и направился в кабинет.

Подавив недовольство, Тимощенко пошел за ним. «Снова придется выслушивать упреки Маринки…»

— Понимаете, на завтра по плану назначена беседа политрука с новичками о боевой истории заставы, — закурив папироску, начал Кольцов дружеским тоном — Не хотелось бы начинать с нарушения порядка, но я не могу, сами понимаете… Может, вы проведете занятия?

В тоне начальника не чувствовалось намека на приказ, но Тимощенко по вкоренившейся уже привычке к дисциплине вытянулся, щелкнул каблуками и отчеканил:

— Есть подготовиться к беседе!

— Да вы садитесь, ведь намаялись… А каково состояние политрука, не справлялись?

— Плохо, товарищ старший лейтенант. Знать, не скоро вырвется из госпиталя…

Кольцов поморщился: тяжело будет одному.

— Я вас больше не задерживаю, товарищ старшина. Идите и готовьтесь к беседе.

Старшина козырнул, четко, как на учении, повернулся и вышел. Это понравилось начальнику заставы — любил строевую выправку.

«С таким приятно служить», — подумал он, оставшись один в кабинете.

4

Выйдя от начальника, Тимощенко наведался в сушилку, на кухне проверил, горяч ли ужин для прибывающих из наряда бойцов, и подошел к комнате, где ребята чистят оружие. За дверью смех. Прислушался. Хорошо, когда бойцы вот так смеются. А там неугомонный Денисенко отпустил какую-то шутку по адресу Великжанова. Но и тот не остался в долгу. «Тоже герой выискался! Зарылся в снег, как боров в солому, и лежит. Побегал бы ты за старшиной, как я… Вот человек! Я уже без ног, а ему хоть бы хны. прет и прет сквозь метель, как паровоз…»

«Ну вот, теперь начнут меня прорабатывать», — с улыбкой подумал старшина и тихонько отошел от двери — не стоит смущать ребят. Он знал, что бойцы относятся к нему с уважением (а это самое главное на службе), и направился к ленинской комнате: надо готовиться к занятиям. Ему не впервые подменять старших командиров. Такова обязанность старшины.

В ленинской комнате уже никого не было: измучила метель, отдыхают. «А каково ночным нарядам!» — сокрушенно вздохнул Алексей Федорович, доставая из шкафа толстую тетрадь в потертой обложке. Буквы на ней, нарисованные когда-то красным карандашом, уже выцвели от давности, и кто-то обвел их синими чернилами.

«Боевая история заставы», — вслух прочитал старшина и задумался. Каждая строчка в этой книге ему знакома. Ее писали не ученые, не писатели, а непосредственные участники событий. Простые, иногда неуклюжие слова, а сколько в них раздумий, страдании, сомнений, радостей… И не одна смерть притаилась здесь между строк.

Последнюю запись о недавних событиях делали вдвоем с секретарем комсомольской организации. Грустные события…

…Мирный Рижский договор 1920 года застал части Красной Армии, громившие белополяков, на речке Збруч, по которой была установлена государственная граница с Польшей. Несколько эскадронов чекистов Дзержинского да отдельные подразделения Железной Самарской дивизии и образовали Збручский пограничный отряд. Это были закаленные воины, прошедшие много дорог на фронтах гражданской войны. В 1936 году отряд был награжден первым орденом Боевого Красного Знамени.

Тридцатая застава располагалась возле села Лугины и занимала участок границы от селения Колокольня, на стыке с двадцать девятой заставой, до селения Варваровка, примыкая левым флангом к соседнему погранотряду.