Тридцатого уничтожить!

— А Чека спит, что ли? — Савелий, словно чтото вспомнив, быстро перелез обратно и открыл бардачек. — Сюда-то я еще не нырял.

— Чека! — странно хмыкнул капитан, пожал плечами и добавил. — У них сейчас очень много забот. Неожиданно он вытащил из бардачка рацию:

— Ого! Уши! — присвистнул он и нажал кнопку, потом начал переключать диапазоны. — Внимание! Внимание! Всем! Всем, кто меня слышит! Всем, кто меня слышит! И вдруг они услышали странно знакомый голос:

— Бросьте эту затею, ребята! По всем каналам связь только со мной и моими людьми.

Савелий нахмурился и бросил взгляд на капитана: тот недоуменно пожал плечами, тоже не узнав голоса.

— По-моему, вы достаточно дров наломали, — продолжал говорить спокойный, уверенный голос. — Но вы работаете вхолостую, никто не оценит ваш труд и ваше умение. В этой стране вы — отработанный материал, шлак, а я предлагаю вам все! А главное — жизнь! Те, что с вами работали — школьники! Вы это, наверное, уже поняли. Поэтому не советую толкать на крайние меры!

Савелий снова переглянулся с капитаном. Четвертый сидел в кабинете с Психологом, и тот внимательно следил за их разговором.

Когда Четвертый высказал неприкрытую угрозу, он несколько взволновался, тем более, что в ответ не было сказано ни слова и пауза слишком затянулась.

Психолог протянул руку к рации, и Четвертый, чуть помедлив, все же отдал ее.

— Привет, ребята! — дружелюбно проговорил он. — Вы знаете меня постольку-поскольку, но это не столь важно. Важнее то, что я знаю о вас! Вот вы, капитан, неужели забыли, что вам светит «вышка»? И не спасет даже дискета!

— Ты знаешь, Девятый, Психолог или как еще там тебя кличут, «не думай много обо мне», как в песне поется, и не переживай! О себе я сам как-нибудь позабочусь.

Четвертый нетерпеливо кивнул, чтобы Психолог вернул ему рацию, но тот покачал головой и продолжил разговор:

— Хорошо! С вами, кажется, действительно все ясно. Теперь вы Майкл Джеймс, если позволите? — он говорил на чистом английском языке. — Возьмите рацию! Взяли? Выслушай меня, приятель! Напрасно ты ввязался в эту историю! Наши дела не должны тебя касаться! До посольства тебе все равно не добраться! А деньги не пахнут, как говорят у нас в России. Надеюсь, слышал эту русскую поговорку?.. Согласись дать туда нашу информацию — и на твоем счету появится очень большая сумма! Думай, Майкл! Думай!

Савелий быстро переглянулся с капитаном, и тот согласно кивнул ему. Савелий усмехнулся, хитро подмигнул и начал отвечать по-английски, тяжело и устало дыша. Капитал поднял кверху большой палец — было очень похоже на самого Майкла:

— Жаль, что хлопнул только пилота, а не тебя, биг-мак с дерьмом! А наши ребята получат ту информацию, какую нужно! Привет!

Психолог недовольно поморщился, прикрыл рукой микрофон рации и повернулся к Четвертому:

— Это он про вас, Четвертый! — потом убрал руку и сказал. — Отлично! Теперь вы, Савелий! Надеюсь, слушаете меня?

— А меня чем хотите шантажировать, пугать? Пленом? — бодро отозвался он.

— Пугать вас? Что вы! Вы у нас самый смелый! С вами более тонко нужно, — голос Психолога был хитроватый, вкрадчивый: можно было сразу догадаться, что он готовится сказать какую-то пакость. Так и оказалось в действительности:

— Я вам сюрприз приготовил. Очень хочется надеяться, что он будет приятным, — он сделал долгую паузу, добиваясь максимального успеха. — Вам привет… от Ланы!

Савелий моментально стер с лица улыбку, и взгляд его похолодел.

— Она вас любит, тоскует, ждет, — ехидно продолжил он. — Что это вы так побледнели? Напрасно, я же как лучше хотел.

Заметив, что с Савелием что-то творится неладное, капитан резко тормознул, переключил скорости и остановил машину.

— Отличный сюрприз, не правда ли? Я был уверен, что вы оцените его по достоинству! Остановились? И правильно. Подумайте, есть о чем, оцените ситуацию. До этого с вами играли, хотели взять живыми, а теперь, если не придем к единому мнению, то последует приказ на уничтожение! Не так ли, Четвертый? — Психолог повернулся к Четвертому, и тот взял у него рацию, прислушался, но она молчала, и он решил добавить:

— Да, будет приказ на уничтожение, а твоя Лана, Рэкс, достанется, как приз, Восьмому! — он ехидно усмехнулся и зло процедил:

— Ты понял меня, ублюдок? Савелий стиснул скулы так сильно, что казалось, лопнут желваки на них, потом повернулся к капитану и тихо выдавил:

— Работаем.

— Ну, как? На уничтожение? — переспросил Четвертый.

— Не советую, Четвертый. Хлопотно это! — со злостью бросил Савелий, выключил рацию и сунул ее назад в бардачок.

Когда Четвертый понял, что не услышит больше ни единого слова, он огорченно взглянул на рацию и вздохнул:

— Жаль.

— Да, если и это не подействовало, то… — Психолог поморщился и повернул большой палец вниз. — Выход только один.

Четвертый снова взглянул на рацию, словно оставляя еще один шанс, потом решительно нажал на кнопку вызова:

— Внимание! Внимание! Четвертый вызывает Иксодин!

— Икс-один слушает вас Четвертый!