Тридцатого уничтожить!

— Если ты продолжишь дискуссию, то укол придется делать в мертвое тело! — серьезно отозвался капитан. — Ну что, есть другие идеи?

Савелий ничего не ответил, еще раз взглянул на американца, который, казалось, вот-вот лопнет от натуги — лицо стало багровым, на шее вздулись вены, дыхание было хриплым, прерывистым.

Савелий решительно налил из бутылки немного воды в крышку от бюкса, зубами надорвал полиэтиленовый пакет и посылал немного белого порошка. Пробовал мешать, болтать, но тот не хотел растворяться. Савелий задумался на мгновение и вспомнил про зажигалку, которая уже один раз сослужила им службу. Он зажег ее, наклонил крышку и собрал состав в уголке. Через несколько секунд подогрева состав стал прозрачным.

— Соображаешь, — одобрительно хмыкнул капитан.

Савелий набрал раствор в шприц, вставил иглу и вновь взглянул на капитана.

— Я же только один раз колол. Да и то в задницу. Тебя. Помнишь?

— Ага, помню! — усмехнулся тот. — До сих пор опухоль не спадает, — рассмеялся он. — Что я могу помнить? Я же без памяти был! Ты хоть один раз колол, а я и того меньше. Стяни чем-нибудь выше локтя и коли.

Савелий вздохнул, сделал чуть заметный жест правой рукой, и в ней оказалась цепочка.

— Не забыл свое увлечение? — улыбнулся капитан, вспомнив, как Савелий работал днями и ночами, услышав от тренера легенду о японских ниндзя, соорудил себе эту цепочку и вскоре научился пользоваться ею виртуозно. — Эту-то где слямзил? Стоп! Сам скажу! — Он громко расхохотался. — В туалете спер? С бачка?

— От твоего острого глаза ни один сортир не скроется, даже дамский! — съехидничал Савелий и повернулся к американцу. Засучив ему рукав, перетянул бицепс цепочкой, затем поднял шприц кверху иглой, поскольку видел такой жест у врачей в Афганистане, пустил струю, с трудом нащупал вену, похлопал по ней и осторожно ввел иглу.

— Ой, кровь в шприц пошла! — испуганно воскликнул он.

— Так и должно быть! — успокоил капитал. — Значит, попал! Дави!

Савелий послушно выдавил жидкость в вену, и вскоре американец перестал корчиться.

— Да-а, пригодился пакетик-то. Слушай, а вода дистиллированная?

— Опомнился! — хмыкнул капитан. — Должна быть — из радиатора набирал. Хотя какая разница: другой все равно нет! Выживет! Если захочет.

— Интересная мысль, — вздохнул Савелий.

— Сэнкью, — раздался голос американца. — Спасиба, — тихо добавил он, с трудом шевеля пересохшими губами, после чего снова потерял сознание, откинув голову, но дыхание его было почти ровным.

— Коль откликнулся, жить будет! — весело констатировал капитан, вздохнув с явным облегчением. Он очень переживал за американца и пытался скрыть это за явной грубостью.

— Значит, ты здесь около года? — спросил Савелий, повернувшись к окну. Уже начало светать, и над барханами появились первые лучи солнца. Оно было огромным, малинового цвета. Песок мгновенно окрасился в малиновый цвет, и все вокруг напоминало какой-то странный пейзаж из фантастического фильма.

— Да, почти восемь месяцев. Американец снова зашевелился и тихо сказал:

— Все очень хорошо.

— Мы очень рады, что ты вновь вернулся к жизни. Послушай, после кайфа тебя на баб тянет? — спросил Савелий.

— Меня на баб всегда тянет, особенно когда их нет рядом, — грустно ответил тот. А Савелий снова расхохотался.

— Чего он такого смешного отмочил? — спросил капитан.

— Так, ничего. За жизнь поговорили. Значит, ты в их криминале участвовал?

— Участвовал, — просто ответил капитан.

— Я был у тебя дома.

— Ну?

— Тетка померла.

— Знак, — вздохнул капитан.

— А тебя наградили орденом Боевого Красного… посмертно.

Капитан с раздражением ударил по тормозам, и тут же наловил на газ: начинался крутой подъем. Он то-то хотел сказать, но в этот момент на бешеной скорости прямо на них неожиданно вылетев из-за бугра, устремился вертолет МИ-24 и едва не задел своими шасси кабину.

Как по команде, они инстинктивно пригнули головы, словно боясь, что их заденет вертолет. Пролетев над машиной, тот взмыл вверх и пошел на разворот.

Они взглянули друг на друга и разразились громким смехом.

— Смотри, еще один! — воскликнул Савелий, Он и не знал, что во втором вертолете, сжимая потной рукой приклад пулемета, сидел у иллюминатора Восьмой. Он злорадно улыбался, предвкушая, как разделается с этим строптивым «сосунком». Капитан дотянулся до зеркала заднего вида и повернул его чуть кверху, чтобы следить за вертолетами

— Да сколько же вас? — воскликнул он, заметив и третий вертолет. Савелий покачал головой, но ничего не сказал.

— Черт возьми! — ругнулся Воронов. — Столько времени провести на базе и не знать, что у них есть вертолеты! Знал бы — уже чай бы пили.

— Знал бы прикуп, не работал бы, а в Сочи отдыхал! — бросил с улыбкой Савелий. — Вернусь из этой передряги — женюсь! — усмехнулся Савелий и серьезно добавил: — Если возьмут! В этот момент с вертолета прозвучала длинная очередь и прямо перед носом их грузовика веером рассыпались фонтанчики песка.

— И если «женилку» не сломают! Вишь, предупреждают! — Капитан резко надавил на газ.

— Может, живыми взять хотят, а, капитан?

— Во всяком случае, пусть попробуют!