Триединый (СИ)

— Что армию сюда пришлют? Не надейся. Ладно, не ссы, твоему барину до лампы нужды его селян, а староста Белорыбинска посылать городскую стражу в Нарядное не станет ни при каких обстоятельствах, вот и обращаюстя за помощью к нам бессмертным. Не боись, решим вашу проблему в самом наилучшем виде и с самые кратчайшие сроки. Ты главное, созови мужиков, владеющих топором, пилой и прочим столярно-плотницким инструментом. Ловушки будем строить. Как говорится, спасение утопающих в руках самих утопающих. А под руководством умного человека, ну такого как я, процесс спасения обычно происходит без сучка и без задоринки.

То, что в синих глазах мужика читалась изрядная толика скептицизма, меня ничуть не смутило, ибо план по искоренению монстра в моей голове уже созрел и оброс необходимыми подробностями, осталось всего-то воплотить его в жизнь.

Глава 17

Глава 17

Собрание «опчества» организовать удалось. Я толкнул горячую речугу в духе, настал момент, господа пейзане, приложить все усилия по защите вашего добра и живота вашего же, а также ваших жен, деток, бабушек с дедушками и прочих родственников. Затем изложил свой план строительства полудюжины катапульт посредством которых мы пренепременно уничтожим источник опасности. Только не подумайте, что я оперировал всякими там мудреными выражениями. Говорил просто и доходчиво.

Думаете подействовало, и народ тут же помчался за топорами, пилами и прочим инструментом? А вот и ошибаетесь. Столь отчаянного фатализма мне до сих пор встречать не доводилось. Почесав бороды, пейзане молча уставились на мужика, двух саженей росту и размахом плечищ никак не меньше метра с бородищей лопатой едва не до пупа. Помимо сермяжной одежки на нем был кожаный фартук. Ясен пень, деревенский кузнец. По всей видимости, местный неформальный лидер. Скорее всего, в постоянной оппозиции к старосте. Деревня, как отражение общества в целом, ну никак здесь не обойтись без разного рода ссор, дрязг и, разумеется, подковерной колготни.

Я взглянул на старосту и по его притухшему виду понял, что в деле агитации односельчан приложить усилия к защите населенного пункта он мне не помощник.

Из толпы кто-то крикнул:

— Скажи, Пахом, что думает по этому поводу опчество!

Гигант вышел из толпы, так чтобы его всем было видно и, дернув себя за бородищу и почесав «репу», заговорил:

— Мы это, милсдарь, так думаем, всё в руках богов. Авось, отведут беду от наших очагов. Может завтра чудище само улетит в какое другое место, и нашу деревеньку оставит в покое. А запросто так работать мы не согласные.

Тут уж я не выдержал

— А если не улетит?

— Значит, богам так угодно, — выдал кузнец и снова принялся скрести заскорузлыми пальцами свою неопрятно остриженную башку. В подтверждение сказанного, он обратился к «опчеству»: — Так что ли, честной народ?

Разумеется, «честной народ» с ним дружно согласился, ибо бесплатно работать даже для общественного блага не желал.

Немного разобравшись в крестьянском менталитете и причинами их отказа мне помогать, я решил зайти с другой стороны.

— Я вас понял, господа крестьяне. Как истинный борец за благо и процветание трудового народа и для избавления вашего села от Чуда-Юда поганого предлагаю организовать строительную артель во главе с кузнецом Пахомом, которая по моим чертежам построит боевые метательные машины. Короче говоря, нужны деревянных и железных дел мастера, а также подсобные рабочие, общим числом десятка три-четыре — это уж как сами решите, но не более того. За работу буду платить из собственного кармана, все необходимые для постройки боевых машин материалы будут оплачены отдельно. Значит так, вы тут посовещайтесь и как только что-то решите, будем с Пахомом заключать ряд, ну чтобы всё было по закону.

После этих моих слов народ возбудился. Ну как же, с наличностью на селе, как правило, туговато, а тут богатенький Буратино готов платить за работу реальным игровым баблом. Мужиков здесь больше сотни, каждый не прочь подзаработать, но возьмут не всех. Ясное дело, поперед будут приняты в бригаду неписи с прокаченным навыком столярное, плотницкое и слесарное дело. Получается, что мужчины без необходимых умений могут претендовать лишь на должность подсобного рабочего, количество которых весьма ограничено. Таким образом, подавляющая часть работоспособного населения села пролетает в плане заработка как та фанера над городом Парижем, о которой когда-то в детстве поведал мне мой родной дед.