Триглав, Триглав

Он вспоминал о том, как началась для него война и как он стал танкистом. Он неплохо сражался, и враги, должно быть, помнят его...

Тяжелораненым попал Асад в плен.

- Сегодня мне исполняется двадцать пять, - под конец разговора признался он.

Товарищи молчали, словно не сразу поняли, что он сказал. И лишь спустя мгновение наперебой стали поздравлять. И только что возвратившийся комбат, узнав, в чем дело, предложил всем выпить по этому поводу и достал флягу.

- Только по глотку, не больше, - предупредил он.

Даглы Асад со слезами на глазах глядел на товарищей.

- Дорогие мои, еще вчера, в лагере, где мы были обречены на страдания и смерть, я не мог и представить себе, что этой ночью буду вместе с вами. Это - как дивный сон... Сейчас я самый счастливый человек на свете. После этого, если суждено погибнуть, не страшно, не жаль.

- Не говори, - возразил Аслан. - Прежде всего мы должны достигнуть своей цели. Погибнуть - это не трудно. Скажи-ка лучше, как зовут человека, которого мы должны спасти?

- Я не знаю...

- Ну, а каков он собой?

Даглы рассказал. Выслушав его, Аслан в волнении посмотрел на Лазаря.

- Судя по описанию, он похож... Знаешь, на кого? На Сергея!

Лазарь, вскинув свои широкие брови, улыбнулся.

- Дай бог. Но только таких людей, высоких и сильных, на свете немало...

Аслан повернулся к Асаду:

- Послушай, глаза у него... голубые?

- Голубые.

- Не помнишь ли еще каких примет? Не дергается ли у него левое веко, когда он говорит?

- Кажется, да...

- Ты не знаешь, откуда он родом?

- Говорили, что сибиряк.

- Он! - воскликнул Аслан. - Он! Сергей!

- Говорили, что он с золотых приисков... - добавил Даглы Асад.

- С золотых приисков! С золотых приисков, да и сам золотой человек. Лазарь, вот увидишь, нашелся наш друг. - И Аслан обнял Лазаря.

- Надо еще спасти его...

- Мы должны это сделать и сделаем.

ПАРЕНЬ ИЗ БОДАЙБО

Видимо, все-таки их везли в ненавистную Германию одними и теми же путями, только в разных эшелонах, в разное время; затем, должно быть, поочередно, партиями, перебрасывали на юг - иначе как могло случиться, что почти все знакомые и друзья Аслана оказались в одной местности? Но раз так случилось, тем лучше.

Сергей был одним из самых близких Аслану товарищей. Их дружба была испытана и проверена и в бою, и в дни страданий и мук плена. Многое их роднило. Сергей был сыном участника кровавых ленских событий, а Аслан сыном бакинского рабочего-революционера. Отец одного добывал золото, отец другого - нефть. Как ошибочно мнение, будто следует дружить только со своим земляком! Да ведь человек порой не может ужиться даже со своими близкими! Дети одних родителей подчас не ладят между собой! А вот люди, казалось бы далекие, могут подружиться на всю жизнь так, что даже понимают друг друга без слов.

Для своих лет Сергей знал и пережил немало. Само его появление на свет произошло при необычных обстоятельствах. После ленских событий, скрываясь от преследований полиции, отец Сергея вынужден был покинуть Бодайбо. Он добрался до Тайшета и там поступил на лесопильный завод. В Тайшете же он и женился. Когда революция охватила всю Россию, он решил вместе с женой вернуться в Бодайбо. Труден был тогда путь на прииски. Ехали на лошадях до Усть-Кута, плыли по Лене и Витиму. В устье Витима ветхий пароходик попал под огонь белогвардейцев. Команда и партизаны, находившиеся на палубе, оказали яростное сопротивление врагу.

Во время боя, прямо на пароходе, и появился на свет Сергей.

Детство и юность его прошли на Апрельских золотых приисках, и до армии, кроме Бодайбо, он не видал других городов. По правде говоря, он об этом и не жалел. Время было счастливое, жизнь ему улыбалась, про тайгу уже не говорили, как раньше: "Кто в тайге не был, тот горя не знает", "Закон тайга, прокурор - медведь". Об этом вспоминали лишь те, кому довелось испытать "прелести" прежней жизни.

Сергей окончил горный техникум и стал работать на прииске младшим геологом.

С самого начала войны он пошел на фронт, участвовал в боях; но плен был первым страшным потрясением в его жизни.

У каждого есть свои любимые песни. Сергей задушевно пел "Ермака", "Славное море, священный Байкал", "Бродягу", "Тайгу Бодайбинскую"...

- Чует мое сердце: скоро мы опять услышим голос нашего любимца, говорил Аслан Лазарю. - Помнишь, как он пел:

Ой да ты, тайга моя родная,

Раз увидишь - больше не забыть!

Лазарь продекламировал нараспев:

Ох да ты, девчонка молодая,

Нам с тобой друг друга не любить!

И Аслан тут же подхватил:

Я теперь один в горах Витима, С

крылась путеводная звезда,

Отшумели воды Бодайбина,

Не забыть тайгу мне никогда!

Анатолий взглянул на светящийся циферблат часов, приказал приготовиться.

- Я поведу вас лесом. Путь будет трудный. Держитесь друг друга. Будьте осторожны, не отставайте.

Шли густыми зарослями. Приходилось то и дело пригибаться, иногда ползти на четвереньках, пробираясь сквозь колючий кустарник. Измученные, исцарапанные, люди наконец преодолели чащобу.

- Из одного сражения мы вышли, - заметил комбат. На рассвете группа залегла под деревьями на обочине дороги, в двух километрах от лагеря.