Тригон. Изгнанная (СИ)

— У Станума ничего не вышло, — тихо отзывается Тилия, блуждая невидящим взглядом по нависшим над их головами зелёным террасам, тщетно пытаясь удержать в глазах непролитые слёзы, после чего снова переводит взгляд на застывшую рядом женщину. — Мне помогли облучённые. Ты помнишь Дорона?

— Мальчика с блока напротив? — удивлённо спрашивает мать, и её белоснежное лицо тут же каменеет.

— Да. Он тоже оказался в Долине. Каратели отправили его туда ещё ребёнком.

— А ты не поинтересовалась у своего друга, как его семья оказалась в Пекле? — спрашивает её мать, и когда Тилия отрицательно качает головой, тяжело вздыхает. — Тилия, его отец доносчик! Не знаю, как он узнал, что у нас в доме были запрещённые книги, но первое что он сделал, пошёл к карателям.

От слов матери Тилия замирает, хотя внутри неё бушует буря. Только теперь, с опозданием в двенадцать лет, она понимает, кто на самом деле был виновен в том, что семью Рона изгнали из Башни!

Ей было шесть, когда она втайне от отца взяла одну из его запрещённых книг. Там почти не было картинок, но она всё равно хотела похвастаться ею перед другом. Склонив головы и высунув языки от усердия, они сидели прямо на бетонном полу её жилого блока, с восхищением переворачивая тонкие страницы с редкими чёрно-белыми картинками. А ближе к ночи, раздались шаги и такой неотвратимый стук. Стучали в дверь, напротив…

— Но почему они оказались в Пекле, а не мы?

— Твой отец, как врач, слишком важен для Вавилона и те запрещённые книги, что он всю жизнь собирал и хранил в своём кабинете, были ему нужны для работы и исследований. В Совете это понимали и закрывали глаза на подобные нарушения, а, чтобы слухи о твоём отце, как о нарушителе закона, не разлетелись по Башне, семью доносчика в ту же ночь решили изгнать.

«Это я во всём виновата!» — мысленно стонет Тилия, только теперь понимая, что это её детская наивность привели к такому результату. Не покажи она ту чёртову книгу, у её друга детства и его семьи всё сложилось бы иначе. «Теперь понятно, почему Рон не хотел говорить о своём изгнании. Он с самого начала знал, кто был в этом виновен».

— Но если тебе помогли выбраться совершенно посторонние люди, то где Станум?

Тилия медлит с ответом, понимая, насколько сильно это опечалит её мать:

— Он мёртв, — наконец глухо отзывается Тилия, видя, как женщина меняется в лице. — Он прилетел за мной, как и обещал. Только ничего не вышло. Его и ещё двух милитарийцев убили власти.

— Совет не прощает! — с заплескавшимся в глазах ужасом, тихо шепчет женщина, прикрывая перекошенный рот руками, словно из опасения, что не совладает с эмоциями. — Что же теперь будет со всеми нами?!

— Мама, мне нужно увидеться с отцом.

Женщина лишь судорожно мотает головой:

— Ничего не выйдет. Нам запрещено об этом говорить, да и твой отец не хотел тебя расстраивать, но за тот год, что ты провела на втором уровне, многое изменилось. Почти все в Башне недовольны! Последнее время участились перебои с электричеством. Несколько раз задерживали поставки еды… пришлось почти на половину урезать пайки… Больше всего пострадали от этого семьи рабочих и уборщиков. Взгляни на Теплицы! Растения погибают без воды, а того, что мы получает из Аквитарии недостаточно. Но власти лишь закрывают на это глаза. Что-то нехорошее зреет в Башне и за её пределами, и все это чувствуют. По ночам в блоках собираются толпы недовольных. Их уже не останавливают ни постоянное наблюдение властей, ни гнев и избиения милитарийцев. Люди всё чаще устраивают потасовки. На нижнем уровне есть жертвы. Лазарет переполнен, и теперь охраны там больше раза в три, чем ещё пару месяцев назад. Мы видимся с твоим отцом только тогда, когда ему удаётся выбраться.

— Но как Совет допускает такое?

— А что Совет. Они спрятались за своими бронированными дверьми и живут так, словно их это не касается. Они глухи к просьбам своего народа. Первое время вестник Бареалис ещё выходил к людям, говорил, что это временные трудности, обещал, что поставки еды и воды в скором времени наладятся, но это было несколько месяцев назад. Теперь даже он не высовывает носа с верхнего уровня. Да и люди боятся без необходимости покидать свои жилища… Это становится всё опаснее.

— Я могу подождать отца дома. Проберусь в блок, пока он не вернётся… — торопливо говорит Тилия, пытаясь найти решение.

— Нет, Тилия… ты его там не найдёшь. Мы уже не на третьем уровне, — говоря это, женщина поспешно отводит потускневший взгляд. — Нас с твоим отцом перевели на тридцать девятый этаж.