Триктрак

Как можно жить в доме со стеклянными дверями? Как вообще можно жить в этом чужом доме? Нужно бежать отсюда, уезжать. Но я не могу уехать… Инспектор! Вот что мне нужно сделать — позвонить в полицию и сообщить, что мне очень не понравилось ночное посещение дома и разбитое стекло. Я заперла французское окно, собрала и выбросила осколки, спустила жалюзи, чтобы хоть как-то перекрыть поток холодного воздуха с улицы, и кинулась искать «визитку» инспектора, которая нашлась на столике в прихожей среди старых и новых писем. Пройтись по дому, проверить, все ли на месте? Хотя, откуда я знаю, где и что должно быть на месте. Дождаться миссис Хоуп, возможно, она разберется. Изучив цифры на листке с координатами инспектора Нейтана, я набрала номер, сомневаясь, является ли последняя цифра тройкой или восьмёркой. Попытала тройку, решив, что для восьмерки фигуре не хватает завершенности. Телефон на том конце ответил долгими пустыми гудками. Попробовала второй вариант, с восьмёркой — та отреагировала серией коротких. Следующие полчаса провела, фланируя между кухней, где тщетно пыталась что-то съесть, и телефонным аппаратом. Когда, совсем отчаявшись, решила отправиться на поиски полицейского участка, трубку на том конце провода всё-таки взяли. Начала разговор по всем правилам ведения телефонного диалога и, немного успокоившись, стала понимать ответы собеседника. Он отрекомендовался сержантом с непонятой мною фамилией и объяснил, что старшего инспектора Нейтана пока нет, и что я могу оставить для него сообщение.

— В дом мистера Монтгомери человек забрался ночью, через окно… через французское окно, — сказала я и добавила для убедительности: — Вы должны знать о мистере Монтгомери. Он… пропал.

В трубке на какое-то время наступила тишина, послышались отдаленные голоса, словно сержант с кем-то консультировался, затем он спросил:

— Уточните ваши адрес и имя.

Зачем-то назвала свой российский домашний адрес, ахнула, извинилась, мысленно пнув себя, и старательно проговорила: Woodcombe Drive, 3, на всякий случай повторив два раза. Еще раз упомянула, что старший инспектор Нейтан лично оставил мне этот номер телефона, побывав здесь, в доме, вчера вечером. Сержант заверил, что все будет сделано, как надо, и распрощался. Не слишком любезно, подумала я, хотя с какой стати он должен любезничать с непонятной иностранкой. Положив трубку, села ждать. Села — конечно, сильно сказано, поскольку усидеть на месте было нелегко. Приготовила еще одну кружку чаю, но так и не выпила, бросив остывать на кухонном прилавке; с трудом удержалась от того, чтобы пройти во двор через разбитое окно и посмотреть, не оставил ли ночной посетитель каких-либо следов — пусть уж лучше полиция все осмотрит. Поднялась наверх, заглянула в кабинет, но навскидку не заметила там ничего подозрительного; осмотрела холодную пустую спальню; забралась на мансарду, постояла на своем вчерашнем месте, с содроганием вспоминая ночную встречу. Спустилась вниз, разобрала новые письма, разглядывая адреса на конвертах. Развернула газету, то был номер Таймс. Попыталась прочитать статью на первой странице, что-то о премьер-министре, бросила и, пройдя в гостиную, села на диван перед портретом рыжего англичанина. Или шотландца? Или валлийца?

Домой… как же я хочу домой, в свою маленькую одинокую квартирку в тысяче шагов от ажурных кружев Большеохтинского моста. Как могла я, взрослая женщина, не понаслышке знающая, что такое обломки любовной лодки, женщина, которой скоро пора думать о вечном, вляпаться в такую авантюру? Я даже тихонько повыла, хотя хотелось взвыть громко, раненой волчицей. Высокая завершающая нота моего воя совпала с ожившим дверным колокольчиком, я подпрыгнула на диване с резвостью юной девушки… ладно, не юной, и не девушки, но всё-таки резво. Распахнула дверь, задним числом подумав, что за нею может оказаться совсем не полицейский, но было уже поздно. На крыльце стоял молодой человек в сером плаще, и он мог быть кем угодно, хотя, кажется, именно его я видела вместе с инспектором Нейтаном позавчера во время прогулки.

— Сержант Уиллоби, — представился он, раскрыв передо мной удостоверение.

— А как же инспектор Нейтан? — не очень вежливо отреагировала я, пропуская полицейского в прихожую.

— Старший инспектор занят. Что у вас здесь случилось, мэм?

Попросила его говорить помедленней и, как могла, рассказала о том, что произошло ночью в доме. Показала разбитое окно.

— Вы уверены, что это не был хозяин дома? — спросил сержант.

— Уверена, ведь я видела его, как вас сейчас вижу. И зачем мистеру Монтгомери разбивать стекло, чтобы идти… войти в свой дом?

— Возможно, потерял ключи? Из дома что-то пропало?

— Не знаю. Я гостья здесь, ничего не знаю. Есть миссис Хоуп, она убирает дом, надо ее спросить.

— Когда она приходит?

— Часов в десять, но я не знаю, придёт ли она.

— Где она живёт, тоже не знаете?