Трильби

В ту же минуту он пожалел а содеянной глупости. Билли ринулся за ним, поднял скандал, стал драться, на что Свенгали ответил ударом и раскровянил ему лицо; и вдруг, совершенно внезапно и неожиданно, на сцене появился страшный no прежним воспоминаниям проклятый великан англичанин, бешеный бык, тупоголовая дубина с военной выправкой, всем своим видом напоминавший Свенгали о жестоких и высокомерных, бряцающих саблями и звякающих шпорами аристократах его страны, грубых хамах, которые всегда относились к евреям, как к низшей расе. Равнодушный к страданиям других, этот избалованный, впечатлительный музыкант чрезвычайно остро реагировал на все, что касалось его личности. Сплошной клубок нервов, он был особенно чувствителен к физической боли и к грубому обращению, но отнюдь не был храбрецом. Суровый, гневный взгляд ненавистного шотландца сразу отрезвил его. Пережитое унижение и тяжелый наотмашь удар по лицу настолько потрясли Свенгали, что он навсегда потерял душевное равновесие.

Он беспрестанно, днем и ночью думал об этом; его преследовали кошмары; во сне он переживал все заново и просыпался от ужаса, ярости и стыда. Он не мог больше спать спокойно.

Кроме того, хотя он выглядел младше своего возраста, на самом деле ему было за пятьдесят; здоровье его было надломлено, вся жизнь его прошла в долгой, изнурительной борьбе за существование.

Свенгали испытывал к своей жене, рабыне и ученице, безумную, ревнивую любовь — неиссякаемый источник терзаний для него, — ибо в ее сердце неизгладимо запечатлелся никогда не меркнувший образ маленького английского художника, и она не делала из этого секрета… В ее сердце, обладать которым он хотел один, безраздельно!

Джеко разлюбил своего учителя. Вся сила преданности Джеко устремилась к рабыне и ученице Свенгали, он обожал ее пылко и бескорыстно. Единственная живая душа, которой Свенгали доверял, его старая родственница, и та любила его ученицу не менее, чем его — своего хозяина.

На репетиции в Друри-Лэйн произошло следующее. Мадам Свенгали пела под управлением своего мужа. Oн неоднократно прерывал ее, раздраженно и незаслуженно бранил и заявил, что она поет фальшиво, «как проклятая кошка». Это было совершеннейшей неправдой? Она чудесно спела: «Родина, любимая родина!»

В конце концов он с силой ударил ее по рукам своей дирижерской палочкой, и она упала перед ним на колени, плача и умоляя:

— О Свенгали! не бейте меня, мой друг, я делаю все, что в моих силах!

И тут Джеко внезапно вскочил, бросился к Свенгали и нанес ему удар в шею около ключицы; в его руках блеснул окровавленный нож, из шеи Свенгали брызнула струя крови, при виде которой он потерял сознание; мадам Свенгали положила его голову к себе на колени и сидела с ошеломленным видом, как бы очнувшись от глубокого сна.

Джеко обезоружили; Свенгали пришел в себя после обморока, его отвезли домой, но за полицией не послали; дело затушили, чтобы избежать огласки. Все же первое выступление Ла Свенгали, к великому огорчению месье Икс, пришлось отложить на целую неделю, так как Свенгали не разрешал жене петь в свое отсутствие и вообще не разлучался с ней ни на минуту требуя, чтобы она непрестанно была подле него.

Рана была легкой. Доктор, лечивший Свенгали, говорил, что жена его производит впечатление слабоумной; без сомнения, она потеряла голову от горя и волнения, но ни на минуту она не отходит от изголовья своего мужа и прислуживает ему преданно и послушно.

Наконец наступил вечер первого концерта. Доктор разрешил Свенгали присутствовать на выступлении его жены, но категорически запретил ему дирижировать. Огорчение и тревога Свенгали были столь велики, что он перестал владеть собой и неистовствовал, как безумный; месье Икс чувствовал себя тоже весьма неважно.

Месье Икс провел все репетиции с оркестром, пока болел Свенгали. Это была приятная работа, так как оркестр был так вымуштрован и так сыгран, что мог бы обойтись совсем без дирижера, тем более что репетировали вещи, уже много раз исполнявшиеся (большинство из них служило аккомпанементом к пению Ла Свенгали). У нее был обширнейший репертуар, и ее муж тщательно и превосходно оркестровал его.

В этот вечер все было устроено так, чтобы Свенгали мог сидеть в ложе один, прямо напротив сцены, где в центре должна была стоять его жена и откуда она хорошо могла его видеть. Между ним, дирижером месье Икс и оркестром был выработан код, состоящий из простых сигналов, чтобы в случае какой-нибудь заминки или неполадки Свенгали сразу мог прийти на помощь. Накануне выступления была устроена пробная репетиция в присутствии Свенгали, который сидел в ложе; репетиция прошла превосходно, Ла Свенгали пела изумительно при пустом зрительном зале.

В понедельник вечером, казалось, все идет гладко. Зал был набит битком, так что трудно было дышать. Пустовала одна средняя ложа бельэтажа. Это был неслыханно дорогой концерт, даже кресла задних рядов стоили целую гинею! (Концертный сезон должен был начаться через неделю.)