Триллион долларов. В погоне за мечтой

– Международный аэропорт Мактан Себу. Но я думаю, что перелет в любом случае будет через Манилу. Все равно нужно отсюда выбираться. Вы слышали о пожарах в Малайзии и Индонезии? Недавно передавали по телевизору: это просто ужасно. В Куала-Лумпуре ситуация похожа на атомную войну. Люди носят дыхательные маски, а дым настолько густой, что не видно даже высотных домов, не говоря уже о солнце.

Джон выглянул в окно. Небо на западе было маслянисто-серого цвета; с каждым днем ситуация ухудшалась.

– Да, – сказал он. – Я слышал об этом.

Появился стюард. Джон попросил его принести почту и для него.

Патрисия де Бирс задумчиво смотрела на письмо, которое держала в руке.

– Как это вообще работает? Как ваше почтовое отделение знает заранее, куда переслать почту?

– Самая популярная теория заключается в том, что мы случайно приняли на работу ясновидящего, – сказал Джон, беря стопку писем, которую подал ему стюард. Особенно ему бросился в глаза большой коричневый конверт. Судя по штемпелю отправителя, оно прилетело из Рима, но имя не говорило ему ни о чем.

– Ясновидящий. Интересно. Не лучше ли передать его вашим биржевым маклерам?

– Не знаю, – произнес Джон. – А что тогда случилось бы с моей почтой?

Он разорвал конверт указательным пальцем. Стопка сложенной вдвое бумаги, фотокопии напечатанного на пишущей машинке текста. На итальянском языке. Он вынул сопроводительное письмо, которое, к счастью, оказалось на английском.

Оно было от главного редактора школьной газеты, для которой писал Лоренцо. Нашлась вторая часть его статьи, и копия прилагалась. «Вопреки ожиданиям, – писал он, – в задержке виновна не итальянская почта. Письмо Лоренцо завалилось за один из наших шкафов; там мы его и нашли, когда недавно выделенные местным торговым домом средства позволили нам оборудовать офис новой мебелью. За это время я успел с отличием закончить школу; впрочем, я проинструктировал своего последователя относительно великодушного пожертвования от вас, о котором мы говорили, – в случае обнаружения статьи».

Конечно же, на борту не оказалось итальянского словаря. Поэтому он выписал все слова, которые были ему незнакомы и которые он не понял из контекста, послал список по факсу в свой секретариат с просьбой перевести и поднялся на палубу, чтобы попрощаться с Патрисией.

На прощание она поцеловала его, а Бенигно только пожала руку.

– А что я должен делать? – воскликнул он, когда взревел мотор вертолета. – Я седьмой из восьмерых детей. Если бы существовал контроль рождаемости, я бы вообще не появился на свет!

– Классный аргумент, – ответила Патрисия. – У меня есть подруга, которой не было бы на свете, если бы ее мать не изнасиловали. При случае я спрошу ее, считает ли она, что изнасилования – это хорошо. – С этими словами она забралась в вертолет, и машина взмыла в небо, уже наполовину закрытое облаками дыма.

Когда Джон спустился обратно, факс из бюро переводов уже ждал его. Он взял бумагу, нашел блокнот и ручку и удалился в свою каюту.

В первой части мы выяснили, что не техника и не наука виноваты в несчастьях этого мира, а индустриализация, иными словами, экономика. И хотя нашему уровню жизни позавидовал бы любой средневековый вельможа, в голове у нас только одно: рост! Все больший и больший экономический рост, все быстрее и быстрее расходуются запасы Земли, груды мусора громоздятся все выше и выше.

Но, собственно, почему? И это главный вопрос: почему все мучаются, словно ненормальные?

Обычно на такой вопрос отвечают, что мы, люди, просто жадные и никогда не бываем довольны. Ответ, обладающий преимуществом простоты и недостатком неправильности. Оглянитесь по сторонам: сколь немногим довольствуется большинство! Жареная картошка, пиво и футбол – этим удовлетворяются массы. Есть несколько жадин, но большая часть людей довольствуется настолько малым, что просто жуть берет.