Трилогия о Хане Соло

Заверри показывала все обычные фокусы, а потом улучшала их. С помощью лазера она разрезала добровольца из публики на две части, потом проделала то же самое с собой. Она «телепортировала» не только себя, но и стайку родианских мышептиц из одной стеклянной клетки в другую, которая находилась на противоположном конце сцены, во время единственной вспышки дыма и пламени. Ее иллюзии были исполнены со вкусом и воображением. Заверри творила их с таким мастерством, что казалось, будто она и правда обладала сверхъестественными возможностями.

Когда она, как всем показалось, выпустила стаю кайвенских свистунов и они напали на зрителей, даже Хан вздрогнул, а Чубакку пришлось держать, чтобы он не пытался атаковать иллюзорных летунов, — такими реальными они казались.

В завершение своего представления Заверри заставила исчезнуть все стены зала, и на их месте возникла усыпанная звездами чернота. Публика заохала в восторженном удивлении. Неожиданно в пустоте космоса появилось пугающее видение: карликовая звезда со страшной скоростью неслась прямо на зрителей. Даже Хан вскрикнул и пригнулся, когда огромная иллюзия накрыла комнату. Чуи взвыл со страху и попытался заползти под кресло; Хану едва удалось вытащить его оттуда, когда видение неожиданно исчезло и на его месте появилось громадное изображение Заверри. Она раскланивалась и улыбалась.

Хан хлопал так сильно, что у него заболели ладони, он свистел и кричал. Какое представление!

После того как аплодисменты стихли, Хан дал себе зарок пробраться за кулисы. Ему хотелось познакомиться с очаровательной иллюзионисткой, хотелось сказать ей, что она невероятно талантлива. Заверри была первой за очень долгое время женщиной, которая по-настоящему привлекала его. По правде говоря, она была первой с того времени, как ушла Брия.

После долгого ожидания среди толпы народа, ошивающегося за кулисами, Хан увидел, как Заверри выходит из своей гримерной. Серебряные усилители радужки она сняла, и теперь ее глаза были натурального темно-карего цвета. На ней был стильный уличный костюм вместо шелкового, который она носила на сцене. Тепло улыбаясь, она раздавала автографы и записки своим поклонникам на маленьких голокубах на память. Она была вежлива и учтива.

Хан намеренно держался в стороне, пока толпа не рассосалась и около Заверри не остался лишь один мрачный родианец — ее ассистент. Тогда Хан выступил вперед, улыбаясь своей самой лучшей, самой очаровательной улыбкой.

— Здравствуйте, — сказал он, глядя ей в глаза. Девушка была высокой, а с высокими каблуками на изысканно разукрашенных сапогах они с Ханом оказались одного роста.

— Я Хан Соло, госпожа Заверри. А это мой напарник, Чубакка. Я хотел сказать вам, что это было самое оригинальное и великолепное магическое представление, какое я когда-либо видел.

Заверри оценивающе оглядела его и Чубакку с ног до головы, потом улыбнулась — совсем по-другому, холодно и цинично.

— Приветствую, Соло. Дайте-ка я угадаю... Вы Что-то продаете?

Хан покачал головой.

«Наблюдательна. Но я уже давным-давно не аферист. Теперь я пилот, и только».

— Вовсе нет, госпожа. Я всего лишь поклонник, который восхищается театральной магией. К тому же я хотел дать Чуи возможность увидеть вас и почувствовать ваш запах, чтобы он убедился, что вы такой же человек, как и я. Боюсь, вы произвели на него слишком сильное впечатление. Когда вы выпустили в воздух тех кайвенских свистунов, они как будто вылетели из легенд вуки о ночных летунах. Он не знал, зарыться ли ему в пол или драться, защищая свою жизнь.

Девушка взглянула на долговязого мохнатого спутника кореллианина, и медленно-медленно ее циничная улыбка растаяла, уступив место настоящей.

— Рада встрече, Чубакка. Прости, если я тебя испугала, — сказала она, протягивая руку.

Чуи схватил ее руку двумя волосатыми лапами и затараторил на родном языке. По-видимому, она прекрасно его поняла. Он сказал ей, что представление удивило и ужаснуло его, но потом, когда все закончилось, он понял, что ему невероятно понравилось.

— Спасибо! Это именно те слова, которых так ждет маг!

Хан почувствовал укол зависти при виде того, как она и вуки быстро пришли к взаимопониманию. На восхищение Чуи Заверри ответила искренней теплотой. Пользуясь моментом, Хан пригласил иллюзионистку сходить с ними куда-нибудь перекусить. Она посмотрела на него с прежним недоверием. Хан рассматривал ее и вдруг понял, что перед ним человек, который пережил большую потерю. Потому-то она так осторожна. Он разочарованно подумал, что она откажется. Но, к его удивлению, немного подумав, Заверри согласилась.

Хан повел ее в маленькое бистро в кореллианском секторе, где еда и питье были дешевыми и в то же время качественными, а женщина с флютней играла и пела. Через некоторое время Заверри перестала вести себя настороженно и даже начала улыбаться и Чуи, и Хану. После ужина они проводили ее в отель. Когда они подошли к зданию, она взяла руку Хана и открыто посмотрела ему в глаза: