Трилогия о Хане Соло

— Другого способа получить доказательство у меня нет. (Икрой пузырек, подержи содержимое на свету и проглоти, и ты обретешь способность читать чужие мысли. Загляни ко мне it голову и поймешь, что я не лгу. И что я ничего не подделывал. Вот... — Он вложил флакон в ладонь девушки. — Бери.

Брия взглянула на черную непрозрачную трубочку.

— Мне... мне нужно подумать, Викк. Мне нужно принять решение.

— Я не лгу тебе, милая, клянусь. — Пилот сделал шаг вперед, хотел взять Брию за руки. — Поверь мне.

Девушка попятилась.

— Нет, не трогай меня сейчас, Викк. Я... увидимся позже. После службы. Мне нужно идти.

Он не сводил с нее глаз.

— Пропусти хоть раз. Вас же никто не пересчитывает.

Не ходить на Возрадование? Брию чуть не стошнило от еретической мысли, и такая реакция удивила и напугала девушку. А что, если Викк прав? Что, если Возрадование действительно всего лишь сочетание физической и ментальной «вибрации» и если нет никакого божественного дара, а паломники — обычные наркоманы?

Брия посмотрела пилоту в глаза и без всякого глиттерстима чувствовала, что ей говорят правду. Она стиснула в ладони черный пузырек. Вот где заключены ответы. С его помощью она выяснит истину...

Девушка повернулась и зашагала прочь, оставив Викка на берегу. Она слышала, как пилот окликает ее, но отмахнулась, не останавливаясь. Если она не хочет опоздать на службу, ей нужно поторопиться.

Через полчаса Брия стояла в толпе паломников и смотрела, как вечернее солнце проливает кровавые лучи на Алтарь обещаний. Вот-вот должно было начаться Возрадование. Девушка украдкой огляделась по сторонам. Если действовать, то сейчас. Пальцы сами нащупали в кармане черный цилиндрик. Свет... ей нужен свет, чтобы активировать глиттерстим. Но как? Все увидят...

Наконец-то наступило мгновение, которого она ждала, — знак верующим, что сейчас начинается Возрадование. Брия заранее выбрала место, откуда ей хорошо было видно сакредотов и верховного жреца; саму же ее от Алтаря трудно было заметить. А если заслониться широким рукавом, тогда вспышку т’ланда-тиль не увидят. Паломники же так поглощены грядущим Возрадованием, что не обратят внимания и на бластерную перестрелку.

Паства опускалась на колени. Брия последовала их примеру и открыла флакон. Согнувшись в три погибели в глубоком поклоне, она вытряхнула на ладонь нить глиттерстима. Забавно, не сама ли она ее укладывала туда? Глотки жрецов начали раздуваться, а когда вибрирующий гул наполнил воздух, Брия подставила ладонь под последние лучи заходящего солнца.

Наркотик активировался за несколько секунд, заискрился синим, но ни паломники, ни жрецы ничего не заметили. Раньше Брия никогда не принимала глиттерстим, но точное время знала не хуже опытного наркомана. Она проглотила снадобье в то же мгновение, когда началось Возрадование.

И вздрогнула, как будто ее подстрелили. Глиттерстим подействовал мгновенно. Кровь разогналась до скорости уходящего в гиперпространственный прыжок корабля. В висках грохотали барабаны.

Но физиологический эффект не шел ни в какое сравнение с воздействием на разум. Восприятие резко обострилось; как ни старалась потом Брия, но так и не сумела описать свои переживания. Подхваченная волнами божественного Возрадования, она ощутила экстаз всех паломников, собравшихся у Алтаря.

Ошеломленная, она чуть было не лишилась чувств, только злость на Викка помогла сохранить рассудок — и сосредоточиться.

«Нужно... открыть... глаза...»

Задыхаясь, хватая ртом воздух, Брия выполнила собственный приказ, вздрагивая под ударами наслаждения, такого сильного, что оно вызывало боль. Девушка отыскала взглядом Тероензу, заставила себя не отворачиваться, усилием воли проникая в чужие мысли. Голову наводнили чужеродные образы, неизгладимо впечатываясь в память. Разум Тероензы, как у любого другого, был захламлен пустяками и всяческими мелочами: «Интересно, что будет на ужин... как скучна церемония... ах да, новые меры безопасности, ох уж эти хатты, старые параноики... что-то со вчерашнего желудок не в порядке...»

Ни намека на божественность. Тероенза не верил ни в Единого, ни во Всех. Собственно, он гордился тем, что выдумал Всех и Единого, чтобы доверчивым паломникам было чем развлечь себя на досуге.

Брия поперхнулась, во рту скопилась горькая слюна — послевкусие от глиттерстима. Возрадование мешало думать, но девушка усилием воли сохранила настройку на мысли верховного жреца. Она перебрала их, чтобы убедиться на все сто процентов: то, чем занимается Тероенза, — просто фокус. Некий обычный для любой особи его вида и пола процесс.

Вдруг жрец дернулся, принялся крутить по сторонам головой на короткой, почти невидимой шее. У него появилось подозрение, а затем уверенность: кто-то телепатически вторгся к нему в разум. Возрадование дало сбой, а когда верховный перец прекратил жужжать, и вовсе оборвалось. Сакредоты по инерции продолжали нестройно гудеть, но без руководителя процесс пошел насмарку. Паломники заголосили, кое-кто потерял сознание.