Трилогия о Хане Соло

— Хан не такой! — заорала Брия, сделала глубокий вдох и поправилась: — Хорошо, признаю, что в прошлом, возможно, был. Но сейчас он изменился. Он собирается поступать в имперскую академию, хочет стать военным. Почему ты не хочешь понять? Он старается стать другим человеком!

— Это он так говорит, но подобные ему врут почем зря. Все, с меня хватит, я вызываю полицию.

— О ужас!

— Не смей! — Брии захотелось где-нибудь раздобыть бластер.

Палец брата уже нажимал кнопку на комлинке, когда в комнате прозвучал твердый хладнокровный голос:

— Нет, Павик. Я запрещаю.

Трое спорщиков развернулись к дверям.

— Но, папа, ты понятия не имеешь... — начал Павик.

— Ошибаешься, — отрезал Ренн Тарен. — Я был у себя в кабинете и не закрыл дверь. И прослушал весь разговор, который не делает вам чести. И вот что я скажу тебе, сын. Ты не будешь звонить в КорБез.

— Но, Ренн... — подала голос Сэра Тарен.

Супруг заставил ее замолчать одним взглядом.

— Сэра, мне надоело, что ты пользуешься собственной дочерью, чтобы забраться повыше по общественной лестнице.

Брия из дома убежала по большей части из-за тебя. А посему — остановись. Ты меня поняла?

— Ренн! — возмущенно выдохнула хозяйка дома. — Как ты смеешь разговаривать со мной подобным тоном?

— Потому что я сердит, крайне сердит! — рявкнул отец. — Ты что, вдруг ослепла? Не понимаешь, какой опасности подвергалась твоя дочь на Илизии? Так смотри!

Отец за руку подтащил Брию к креслу и сунул ее ладони под нос своей жене.

— Хорошенько смотри! Видишь ее руки? Шрамы видишь? С нашей девочкой дурно обращались, ее сделали рабыней. Она могла погибнуть, Сэра, если бы не Хан. Я благодарен этому мальчику, даже если тебе не хватает порядочности это понять! Он хороший парень, и я говорю, что Брии мог попасться кто-нибудь гораздо хуже.

— Но... — Заламывая руки, госпожа Тарен ударилась в слезы. — О Брия, милая, твои бедные ручки...

— Ни слова больше, Сэра! Я запрещаю.

Его супруга утонула в розовом кресле и слезах. Ренн Тарен повернулся к сыну, готовый к новой схватке.

— Павик, ты становишься таким же снобом, как твоя мать. От тебя я тоже устал. — Ренн смерил отпрыска взглядом. — Вы рассуждаете о человеке, который рискнул собственной жизнью, чтобы спасти нашу дочь. Хан Соло — честный и порядочный юноша. Он напоминает мне меня самого. И в моем прошлом случались вещи, которыми я не горжусь. Мальчик заслуживает шанса на новую жизнь, а не тюрьмы. Ему нужна паша благодарность, а не звонок в КорБез.

Воцарилась тишина, во время которой Брия, всхлипнув, обняла отца.

— Спасибо!

Хан обошел все имение Таренов и как раз возвращался, когда увидел, что кто-то идет к нему по аллее. Это была Брия, м она волокла внушительных размеров дорожную сумку. Хан посмотрел в лицо девушке и остановился.

— Это что?

— Пошли, — сказала Брия, — пока меня не хватились. Мы уходим. Я не верю Павику, он может позвонить корбезовцам у папы за спиной.

Хан без дальнейших расспросов повернул к станции.

— Ты сбежала тайком?

— Оставила записку. У меня большой опыт. Ты перевел деньги на Корусант?

— Да, без проблем.

Некоторое время они шагали молча.

— Когда-нибудь, — вдруг произнесла Брия, — я захочу узнать всю правду. Ненавижу подобные сюрпризы, Хан.

Он вздохнул:

— Надо было сразу все выложить... Я расскажу. Все. Даю слово. Ну не привык я доверять кому-то!

— Это точно, — сумрачно подтвердила Брия.

— Значит, твой отец заступился за меня? Здорово.

— Папа говорит, что ты напоминаешь его самого в молодости. — Брия слабо улыбнулась. — А я и не знала, что он вел бурную жизнь во Внешнем Кольце.

Хан рассеянно кивнул и протянул руку к сумке.

— Прости меня, а? Можно я понесу?

Ему без возражений уступили ношу.

— Не бери в голову. Все равно глупо было сюда приезжать. — Брия помедлила, но все-таки взяла Хана за руку. — Ну вот, мы опять только вдвоем, ты и я.

Пилот кивнул:

— А мне именно так и нравится, солнышко...

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ НА МЕЛИ НА КОРУСАНТЕ

Полет до столицы прошел без неожиданностей. Верный слову, Хан терпеливо излагал подруге историю своей жизни, ничего не утаивая и без прикрас. Ему не хотелось оглашать многие подробности, как и признавать давние грехи, но он был честен. Сначала Хан опасался, что его прошлые художества отпугнут Брию, но та развеяла страхи, заявив, что теперь, когда она знает правду, любит Соло еще больше, чем прежде.

Пятидневный вояж показался им долгим. К тому времени как пассажиров выгрузили на орбитальной пересадочной станции, одной из немногих, которые обслуживали город-планету, Хан порядком заскучал.

На станции путешественникам сообщили, что здесь они пересядут в челноки, а уж те отвезут их в космопорт. Хан удивился, узнав, что на планете практически не найдется свободного клочка земли, на который еще не втиснули небоскреб.

— Незастроенное пространство есть только на площади Монументов, — объяснил им стюард лайнера «Сияние». — Гам можно прикоснуться к вершине единственной сохранившейся на планете горы — она возвышается на двадцать метров над поверхностью. Все остальное скрыто зданиями.