Трилогия о Вратах: Солнце и тень Аурелии (СИ)

Очевидно, самим аурелианцам такие скучны. Проверяя Ксавьера в медицинском модуле, я всё не оставлял попыток отыскать чип, о котором он говорил, но, во-первых, ничего не нашёл. Во-вторых, задумался о том, что если разработана целая технология для сдерживания таких, как он, значит, он далеко не единственный, ставший рабом обитатель Сети. Могу ошибаться, конечно, но маловероятно, что местные, выращенные в питомниках, будут бунтовать. Они же не умеют ничего, кроме как господ ублажать.

Мысли о том, что мой объект, Элисс, мог оказаться в подобном положении, давно уже посещают меня, но, честно говоря, именно сейчас волнуют меньше всего. Хотя очень даже должны — если ее постигла такая судьба, значит, и я никак не застрахован. Вопрос, как они сумели это провернуть…

— Ксавьер… — зову я. Ксавьер поворачивает лицо ко мне. — Я чипа не нашёл.

Кивает.

— Так и должно быть. Если бы «шары» их видели, кто-то мог бы попытаться достать.

Молчит некоторое время, будто колеблется, говорить или нет, а затем продолжает:

— Я уже пробовал искать.

Так…

Запускаю комплексную оздоровительную программу, а сам присаживаюсь на стремянку, стоящую в углу.

— Мне не нравится, что ты не можешь свободных бить.

Ксавьер

А мне-то как не нравится…

Закрываю глаза. Тело то тут, то там задевает боль, и сразу же следует обезболивающий укол. Но, несмотря на эти импульсы, мне необычайно спокойно и легко. Как будто твои руки поддерживают меня, а не металлическое ложе и эластичные бинты. Это странно — глупо верить, что ты не причинишь мне вреда, но я так хочу. И ещё я хочу спать… Наверное, лекарства с непривычки дают такой эффект.

Модуль работает долго. Бастиан успевает уйти куда-то и вернуться с высоким стаканом, в котором плещется цветное питьё. Всё происходящее настолько необычно и непохоже на всё, что происходило со мной последние пять лет…

Бастиан смотрит внимательно и напряженно, как будто боится, что машина сделает не тот укол. Но это исключено. Если только он сам не прикажет ей.

Марк

Как бы всё-таки достать эту дрянь?

Ну ладно, пока жезл у меня… Хотя и я могу случайно нажать. А если к кому-то ещё попадёт?

Как раз вспоминается закон относительно того, что по требованию нужно дать полицейским его проверять. Когда я эту инструкцию читал, всё выглядело как-то… не так безумно, как сейчас.

К тому же это самонаказание — очень, очень большой барьер, если придётся экстренно бежать. Жаль, если Ксавьер не сможет мне помочь.

Тру висок, но придумать не смогу ничего. Очевидно, всё-таки придётся поэкспериментировать с длиной волн. Но не сейчас — от анальгетиков Ксавьер явно уже проваливается в сон. Зато модуль выправил ему перелом. Все сегодняшние повреждения тоже залечил.

Как же это несправедливо, что этот слабак Парисс может ударить его, а Ксавьер в ответку — нет.

Ладно, будем решать вопрос. Модуль пищит, и я провожу по панели, приказывая крышке отойти.

Ксавьер

Не знаю, может быть уже сплю, но мне кажется, что Бастиан достаёт меня из шара и куда-то несёт. Укладывает на постель и некоторое время сидит надо мной. Приехали… Меня будет носить на руках мой же господин.

Марк

Тяжёлый, однако же. Встать не сразу могу. Потом ухожу, делаю на двоих чай, хотя Ксавьер вряд ли сейчас сможет пить, но всё-таки приношу чашку вместе с бутербродами к нему в бельевую и ставлю на свободную поверхность около кровати.

— Если поешь — отходняк лучше пойдёт, — говорю ему.

Сам присаживаюсь с планшетом на полу, облокотившись спиной на ту же тумбу, на которой стоит чай. Втыкаю в ухо наушник и беру в руки чай. Монитор, правда, стараюсь держать так, чтобы Ксавьер не разглядел. Конечно, с точки зрения здравого смысла надо было в гостиной сесть, но я не хочу его оставлять.

В холле, куда меня приглашал Глен, успел прилепить под столешницей камеру. Видно плохо, но по ногам могу узнать Изу, а чёрные остроносые ботинки, наверное, принадлежат Заку, да и голос его.

— Ничего у тебя не выйдет, Зак, — действительно, это Иза насмешливо вступает в разговор, — Глен уже на двух дорожках на двадцать шагов впереди тебя.

— Глен играет не по правилам.

— Глупости, — слышу смешок, — это же Игра. Просто тебя раздражает, когда выигрывает кто-то другой.

— Могла бы мне помочь.

— Зачем? У меня свои дела…

— Неужели тоже решила принять участие в игре?

— А почему нет? Я и не выходила из неё.

— Смешно, — на самом деле в голосе Зака злость, — ты же видишь, профиль не твой.

— А у меня широкий профиль, — ноги Изы приближаются к ботинкам Зака, и на несколько мгновений наступает тишина. Потом туфелька Изы начинает ползти по брюкам Зака вверх.

Ладно, это уже неинтересно. Закрываю окошко и снимаю наушник, напоследок поставив сигнал на запись.

Почему у меня такое чувство, что играют на меня? Паранойя или что-то ещё?

Зак пытается меня соблазнить… А Глен? Чего добивается он? Хрен его поймёшь…

Если бы Ксавьер рассказал мне, как тут туристы переходят в разряд рабов…

Отворачиваюсь от монитора и разглядываю его. Ксавьер спит. Дышит ровно и на лице покой. Редко удаётся увидеть его таким.