Тринадцать

— Угу, — кивнул Миша. Он знал про эти ощущения, но он знал и кое-что еще, о чем говорить Василию не хотел. Дело не только в вечернем пейзаже. Находясь в стенах этого дома, Михаил чувствовал необъяснимую тревогу — а он приходил сюда только днем, когда все вокруг шумит, трещит, повизгивает и источает аппетитные запахи. Поначалу он списывал это на общую усталость и обычную осеннюю хандру, но со временем обнаружил, что вне дома ничего подобного не испытывает. Значит, что-то не в порядке с этим бетоном. Большой дом, населенный людьми, — это почти живой организм, и Михаил в силу своих врожденных экстрасенсорных способностей чувствовал, что в данном конкретном организме где-то завелась червоточинка. Что это было и где это искать, он не знал. Но эта червоточинка не давала ему покоя.

Хотя — оно ему надо?

— Ладно, Васёк, пойду, — сказал он, открывая дверь в комнату. — Ты успешно использовал меня как ширму на случай возвращения родителей, а теперь мне пора.

— Кхм… хорошо, — покраснел юный Дрель. — Когда у нас следующая встреча?

— Послезавтра. Тебе на пару вечеров задание — вместо журналов «Титьки и попки», которые ты читаешь в туалете, полистать что-нибудь из тех книг, которые я тебе назначил. Выбери любую понравившуюся тебе тему периода правления Екатерины Второй, и в среду мы с тобой пообщаемся. Послушаю, как ты умеешь дискутировать. О’кей?

— Ладно, — улыбнулся Васька. — Титьки и попки… Хм…

Он выбросил недокуренную сигарету на улицу, проводил Михаила до прихожей. Тот, надев туфли и проверив телефон, еще какое-то время мялся возле зеркала. Потом он все-таки решил спросить:

— Слушай, Вась, вы сколько тут живете?

— Месяцев десять почти. Ну, меньше года точно. А что?

Миша пожал плечами. Он не знал, как спросить, чтобы не вызвать нежелательные встречные вопросы.

— И как вам здесь? Нравится?

— Нормально. Холодно только почему-то. Вроде зимой топили, а не прогревалось ни фига. И еще гудит что-то постоянно в стенах.

— Гудит? — улыбнулся Миша.

— Ну да. Знаете, когда ветер в вентиляции гуляет, звук такой — «у-у-у-у». Хотя вроде ветра-то нет, а все равно воет. Может, вы знаете, что это может быть?

Михаил снова пожал плечами. Он никогда не был специалистом по вентиляции, он понятия не имел, как функционирует проточный водонагреватель, и бесконечно уважал людей, которые могут установить унитаз. Он был специалистом по другим материям, и сейчас ему хотелось расспросить Василия поподробнее о том, как поживает этот странный и неприятный дом, но нельзя было настораживать парня, чтобы тот, обалдев от информации, не начал распускать слухи. Михаилу хватало интереса к своей экстрасенсорной персоне и без этого беспечного болтуна.

— А еще что интересного у вас происходит? — якобы между делом спросил он, с сосредоточенным видом нажимая на кнопки мобильного телефона.

— Ну, не знаю… — протянул парень. — Всякое. О! Летом девчонку одну в подъезде порезали. Может, помните, ее в новостях показывали? Ее на площадке нашли всю в крови.

Миша вскинул брови.

— Е-мое… Нет, не припомню. А что случилось, не рассказывали?

— Версии разные были. Говорили, что у нее с какими-то пацанами тёрки нехорошие случились, хотя родители вроде ничего такого не замечали. Хм… родители никогда ни фига не замечают… Менты говорили, что, может, просто изнасиловать хотели. Короче, так ничего путного и не сказали. Темное дело.

— Ты ее знал?

— Нет. Ей всего четырнадцать было или пятнадцать, не наша компания. Так, встречались иногда во дворе. Кажется, она даже не из нашего дома была.

— Понятно. — Миша убрал телефон в карман. — Ладно, друг Василий, пошел я. До встречи в среду в это же время.

— О’кей!

Они пожали друг другу руки, и Миша вышел на лестничную площадку. Когда дверь за ним захлопнулась, он постоял немного, посмотрел на двери соседних квартир. Одна из них до сих пор пустует, он это чувствовал на расстоянии, в двух других проживают приличные многодетные семьи. Михаил подошел к одной из дверей, вытянул руку, попытался прислушаться к тому, что происходило внутри. Никакого явного негатива не почувствовал, все довольно спокойно и мирно, эдакое тихое и разжижающее мозги мещанское счастье.

Михаил опустил руку, почесал левый висок, как он обычно делал во время сеанса «сканирования». Простояв минуты две, он понял, что ничего не добьется. Порой его невероятные способности, позволявшие видеть сквозь стены и «сверлить» набитые хламом чужие черепные коробки, куда-то улетучивались, и Михаилу оставалось признать правоту вечного завистливого противника профессора Саакяна: неординарные способности нужно развивать, иначе они протухнут, как не дождавшаяся разделки рыба на солнечном подоконнике.

Миша стал спускаться вниз. Он еще месяц назад решил, что в местный лифт не войдет ни за какие репетиторские гонорары, хотя никогда не страдал клаустрофобией. Черт знает что происходило с этим лифтом — от него тянуло едва уловимым, но невероятно гадким запахом. Скорее всего чувствовал это один Миша, иначе местные аборигены давно бы съели Кука из управляющей компании.