Тринадцать

— Черта с два я пойду домой, — не унимался Иван, — я хочу знать, что случилось с Кристиной и пока вы мне не объясните, что произошло у вас там, я ни двинусь с места.

Капитан посмотрел на профессора, ища в нем поддержки.

Аристарх Львович не проронил и слова после трагедии, которая разыгралась на их глазах. Сидя в углу на единственном кресле, которое ему любезно предложил капитан, он всё время смотрел в пол и проделывал какие-то странные упражнения со своими губами. Наконец он поднял глаза и тихо произнес:

— Нам всем нужно отдохнуть, не знаю как вы, а я лично собираюсь поехать к себе в номер и как следует выспаться, — при этом он как-то странно посмотрел на Виктора.

— Пойдемте, господа, — твердо сказал он, — не будем мешать служителю закона в его не легкой работе.

Все присутствующие переглянулись и встали со своих мест. Иван хотел возразить, но Никита легкими толчками дотолкал его к двери и выпихнул из кабинета.

После того как ушли "спасатели", Виктор, потирая лоб, всё так же сидел над чистым листом бумаги.

Этой ночью все его представления о реалии жизни вдруг рухнули. Напиши он, в этом проклятом рапорте, хоть половину правды его посчитали бы сумасшедшим. Исчезновение стажера подливало масла в огнь. Виктор понятия не имел что ему делать.

Зазвонил телефон.

Логинов устало снял трубку.

— Витя, — услышал он голос дежурного, — спустись сюда.

Когда капитан спустился на первый этаж, он ни как не мог ожидать того, что там увидит.

В углу дежурной сидел Чубов. Его одежда была грязной, лицо всё было в мелких царапинах и синяках. Но, не смотря на это, на нем играла какая-то странная улыбка.

— Он сказал, что будет говорить только с тобой, — сказал дежурный.

Виктор не знал, что ему хотелось сделать больше всего: кинутся к мальцу с объятьями или размазать эту улыбку по его наглой самодовольной физиономии.

— Поедем ко мне домой, — сказал он спокойно, — тебе нельзя появляться дома в таком виде.

Стажер всю дорогу молчал. Виктор не стал его допытывать, подозревая, что парнишка экономит своё красноречие до подходящего момента.

Пока стажер приводил себя в порядок, Логинов терпеливо ждал, но как только он вышел из ванной он вопрошающе на него посмотрел и сказал:

— Твоя театральность весьма убедительна, но всему есть предел.

— Я проследил за ним.

— Что?

— Да, я знаю, где его логово.

— Продолжай.

Виктор внимательно слушал, про то, как его помощник ловко отделался от наручников, после того как услышал звук разбивающегося стекла.

— Там было очень темно и еще этот туман, — продолжал стажер, жадно набивая себе рот бутербродом, — так вот, по началу я чуть в штаны не наложил, когда увидел оборотня не в кино, а на самом деле. Это было потрясающе, вы бы видели какие у него размеры!

— Время, умник.

— Так вот, со страху я давай метаться, искать щель, куда ныкаться, но потом я заметил, что эта тварь истекает кровью!

— Знаю.

— Так это вы его?! Вот это круто! — Саша посмотрел на своего шефа с еще большим уважением. — Я спрятался за гаражами и видел, как он в два прыжка кинулся в палисадник. Послышался хруст кустарника, и я понял, что там что-то происходит.

— Слушай, я устал и хочу спать, будь добр, избавь меня от своих литературных талантов и переходи к сути.

— Я видел, как эта тварь превратилась в человека!

По лицу Виктора трудно было понять, что он испытывает.

— Мы должны отправиться туда немедленно!

— Да! — Чубов как-то странно на него посмотрел. — Шеф, а у вас есть серебряные пули?

*****************************************************************

Полдень.

Под яркими лучами солнца пейзаж аббатства Фуа обретя недостающие оттенки, стал выглядеть ещё зловеще, чем утром.

Раскаленный летний воздух постепенно наполнялся невыносимым запахом разлагающейся плоти.

Уже слетались первые гости. Для пернатых любителей падали этот аромат смерти звучал как приглашение к пиру. Два черных ворона, не торопясь, кружили над аббатством и как настоящие критики всматривались и оценивали, то буйство красок, которое оставил после себя беспощадный художник.

Единственным источником света в башне было узкое окно. Его слабый лучик, с трудом пробивая себе дорогу сквозь грязное стекло, наконец, достиг лица Анри. Слегка задержавшись на подбородке, он стал медленно поднимется к переносице, затем, зацепившись за длинные ресницы Анри, скользнул дальше и скрылся в веренице густых черных волос.

Мучительно долго Анри боролся с тяжестью своих век. Наконец он открыл глаза. Его взгляд сразу уперся в балдахин, из зеленого бархата, золотистые кисти, которого свисали над его лицом. С трудом, повернув голову влево, Анри понял, что находится в той самой кельи, в которой он получил пакет от аббата Бестье.

Анри попытался встать, и тут же резкая боль отдалась у него в правой руке. Машинально схватив себя за рану, он почувствовал тугую повязку поверх неё.

— Ну, вот и славно, — услышал он знакомый голос, — вы, наконец, очнулись.

— Аббат, — Анри резко приподнялся на локтях. — Вы целы! Где Мари?!

— Мари? Она жива, если вас это интересует, — ответил всё тот же голос.