Тринадцатая сказка

Похоже, автомобиль доктора сделался деталью местного пейзажа. В мой первый приезд к мисс Винтер доктор посещал ее раз в три дня; потом он стал появляться через день, потом ежедневно, а теперь бывал здесь дважды на дню. При встречах с мисс Винтер я пыталась судить о состоянии дел по ее внешнему виду. Факты мне были известны. Я знала, что она больна. Я знала, что она умирает. Но, рассказывая мне свою историю, она неизменно оживлялась, как будто черпала свежие силы из источников, над которыми были не властны болезни и возраст. Как следствие, я не отмечала в ней существенных перемен, объясняя это постоянством и хорошим качеством врачебного ухода.

Однако незаметно для меня состояние ее серьезно ухудшалось. Ибо чем еще можно было объяснить неожиданное заявление Джудит? Однажды утром она сказала мне, что мисс Винтер чувствует себя неважно и не сможет со мной встретиться. Более того, по ее словам, мисс Винтер будет вынуждена дня на два прервать нашу серию интервью, так что я могу воспользоваться этой передышкой по своему усмотрению.

– Передышка? Еще недавно я с таким трудом вырвала у нее три дня для своих личных дел, а теперь она сама отправляет меня в отпуск? И это за считаные недели до Рождества!

Обычно бесцветное лицо Джудит залилось краской, но она ничего не добавила к своему сообщению. Стало быть, возникли какие-то проблемы, и мое присутствие здесь в эти дни было нежелательным.

– Я соберу свои вещи, – сказала я отрывисто, почти грубо.

– У Мориса сегодня выходной, но доктор Клифтон согласился отвезти вас на станцию.

Бедная Джудит. Она ненавидела ложь и совсем не умела притворяться.

– Могу я перед отъездом повидать мисс Винтер?

– Мисс Винтер? Боюсь, что она…

– Не хочет меня видеть?

– Она не может с вами увидеться. – Это прозвучало искренне и с явным облегчением, поскольку на сей раз она говорила чистую правду. – Поверьте мне, мисс Ли, она просто не может.

То, что скрывала от меня Джудит, скрывал также и доктор Клифтон, несомненно бывший в курсе событий.

– По какому адресу в Кембридже находится магазин вашего отца? – интересовался доктор по пути на станцию. – У вас там есть книги по истории медицины?

Я отвечала односложно, занятая не столько его, сколько своими собственными вопросами, каковых накопилось немало, и вскоре он оставил попытки завязать разговор. К тому времени, когда мы достигли Харрогейта, в салоне автомобиля установилось гнетущее молчание, над которым незримо витал деспотический дух мисс Винтер.

СНОВА АНДЖЕЛФИЛД

Днем ранее, сидя в поезде, я представляла себе шум и суету, которые застану по прибытии на место: крики команд, размашистая жестикуляция рабочих, рассекающие небо стрелы кранов, грохот рушащейся каменной кладки. Однако, подойдя к воротам усадьбы, я не услышала ничего похожего на характерные шумы рабочей площадки. Собственно, из-за ограды не доносилось никаких звуков вообще.

Анджелфилд и его окрестности были окутаны плотным туманом; я двигалась практически вслепую, нащупывая ногами путь, притом что сами эти ноги (не говоря уже о тропе впереди) я видела лишь урывками. В этой ситуации мне пришлось положиться на свою память – благо воспоминания о прошлом визите были еще свежи, и, кроме того, я в общих чертах представляла себе план усадьбы по описаниям мисс Винтер.

И память меня не подвела: я вышла к фигурному садику в том самом месте, где рассчитывала его найти. Кусты и деревья, смазанными тенями маячившие в тумане, казались плоскими, как театральные декорации. Два ближайших куста напоминали огромные шляпы-котелки, подвешенные в воздухе, поскольку нижняя часть их стволов терялась в молочной мгле. Прошло не менее шестидесяти лет с тех пор, как их в последний раз подстригали; за это время кусты, конечно же, разрослись и утратили былую форму. Однако туман позволял дать волю фантазии – я легко вообразила, что стоит ему рассеяться, как живая геометрия фигур предстанет во всей своей математически выверенной красе и за фигурным садиком откроется вид не на мертвые руины или рабочую площадку, а на целый и невредимый дом.

Полсотни лет, столь же эфемерные, как и эти висящие в воздухе водяные пары, увы, должны были растаять с первым лучом зимнего солнца.

Я поднесла запястье к глазам, чтобы разглядеть стрелки часов. У меня была назначена встреча с Аврелиусом, но как найти его в таком тумане? Я могла блуждать здесь до бесконечности и не заметить его на расстоянии вытянутой руки.

– Ау! – позвала я.

– Ау! – откликнулся мужской голос. Невозможно было определить, где он находится.

– Где вы?! – крикнула я и тут же представила себе Аврелиуса озирающимся в поисках какого-нибудь ориентира.

– Возле дерева! – Голос его доходил до меня, как сквозь вату.

– Я тоже, – ответила я. – Но не думаю, что мы говорим об одном и том же дереве. Мне кажется, вы от меня далеко.

– А мне кажется, ты где-то рядом.

– Правда? Может, вы будете стоять на месте и что-нибудь говорить, а я пойду на ваш голос?