Тринадцатая сказка

Теперь об Эстер. Вас могут удивить эти новости; я, во всяком случае, была немало удивлена, получив письмо от Эммануэля Дрейка. Честно говоря, я совершенно о нем забыла, а между тем сей методичный муж продолжал свои изыскания и, несмотря на все трудности и препятствия, наконец — лучше поздно, чем никогда, — напал на след пропавшей гувернантки. «Я потратил впустую много времени, раскапывая ее итальянские связи, — писал он, — но оказалось, что интересующая вас особа подалась совсем в другие края, а именно — в Америку». Покинув Анджелфилд, Эстер нанялась ассистенткой к американскому профессору-неврологу, а через год с небольшим к ней приехал — кто бы вы думали? — доктор Модели собственной персоной! Его супруга скончалась (осложнение при гриппе и не более того), и всего через несколько дней после похорон доктор взошел на палубу трансокеанского лайнера. Им двигала любовь. Сейчас он и Эстер уже мертвы, но они прожили вместе долгую и счастливую жизнь. У них было четверо детей. Один из их сыновей прислал мне письмо, и я приложила к своему ответному посланию оригинал дневника его матери. Сомневаюсь, чтобы он разобрал в нем более чем одно слово из десятка. Если же он обратится ко мне за пояснениями, я ограничусь краткой справкой: его родители познакомились здесь, в Англии, когда его отец еще состоял в первом браке. О деталях я, разумеется, умолчу. В его письме был приведен длинный список совместных публикаций его родителей. Оказывается, они вели интенсивные исследования и написали десятки работ, высоко оцененных научным сообществом (ни одна из этих работ не касалась проблематики близнецов; похоже, они сумели вовремя остановиться). Статьи были подписаны: «Доктор Э. и миссис Э. Дж. Модели».

Откуда «Дж.»? Второе имя Эстер — Джозефина.

О чем еще вы хотели бы узнать? О судьбе кота? Призрак переселился в наш магазин. Он любит сидеть на книжных полках в местах, где есть достаточно пространства между томами, а когда на него натыкается там какой-нибудь посетитель, кот реагирует на его удивленные возгласы с воистину философским спокойствием. Иногда он сидит на подоконниках, но подолгу там не задерживается. Его раздражает вид улицы с проезжающими машинами, суетливыми пешеходами и домами напротив. Я показала ему кратчайший путь задними дворами к речному берегу, однако он с презрением отверг и этот относительно спокойный маршрут для прогулок.

— А чего ты ожидала? — спросил меня отец. — Для йоркширского кота в реке нет абсолютно ничего привлекательного. Ему подавай болото.

Думаю, он прав. Время от времени Призрак, вдруг исполнившись надеждой, запрыгивает на подоконник, но вновь застает за окном все тот же гнусный урбанистический пейзаж и смотрит на меня с печальной укоризной.

Мне не хочется думать, что он тоскует по старому дому.

Не так давно нас посетил доктор Клифтон. Он заехал в наш город по своим делам и, вспомнив, что мой отец держит здесь букинистический магазин, решил заглянуть, чтобы навести справки об одном интересовавшем его медицинском трактате восемнадцатого века. К его великому изумлению, эта книга нашлась в нашей коллекции, и они с отцом увлеченно обсуждали ее вплоть до закрытия магазина. В порядке компенсации за отнятое у нас время доктор угостил отца и меня отличным ужином в ресторане. Поскольку же он собирался провести в городе еще пару дней, отец со своей стороны пригласил его отужинать у нас дома. На кухне мама сказала мне шепотом: «Очень милый человек, Маргарет. Право, он очень мил». Следующим днем, накануне его отъезда, мы с доктором прогулялись по набережной — на сей раз вдвоем, так как отец был занят в магазине. Я рассказала ему историю о призраке в Анджелфилд-Хаусе. Он слушал очень внимательно, а когда я закончила, довольно долго шел молча.

— Я видел у них в доме ту коробку с сокровищами Эммелины, — сказал он наконец. — Интересно, как она смогла уцелеть при пожаре?

Я остановилась, удивленная.

— Мне не пришло в голову спросить об этом мисс Винтер.

— Теперь уже нет способа это узнать, верно?

Он взял меня под руку, и мы продолжили прогулку.

Возвращаясь к Призраку и его тоске по родине: когда доктор Клифтон был у нас в магазине, он предложил взять кота к себе в Йоркшир. Я не сомневаюсь, что среди милых его сердцу болот Призрак будет чувствовать себя гораздо лучше. Однако это любезное предложение повергло меня в замешательство. Меня пугает сама мысль о возможном расставании с котом. В то же время я уверена, что кот расстался бы со мной так же хладнокровно, как он перенес уход в мир иной своей прежней хозяйки. Такой уж у него характер; однако я очень к нему привязалась и сделаю все, чтобы оставить его при себе.

Я между прочим высказала эту мысль в своем письме доктору Клифтону; в ответ он пригласил нас обоих, меня и кота, к себе в гости на месяц, этой весной. Он пишет, что за месяц может многое произойти, и, возможно, к концу этого срока мы вместе найдем приемлемый для всех способ решить эту дилемму. У меня такое предчувствие, что Призрак в конце концов устроится наилучшим образом.

Ну вот и все.

ПОСТСКРИПТУМ