Тринадцатый

Профессор богословия – отличный дипломат! Правда, в угоду своей репутации (он это прилюдно называет «моя совесть») часто конфликтует с другими дипломатами, что (также как и он) не чужды конфликтов в угоду своих репутаций. Будешь сидеть тихо и со всеми соглашаться – никто о тебе не узнает. Всё правильно…

– Да ладно? – не поверил Властелин. – И что за Путь?

– Твой Папа – гений, – с почтением сказал священник. – Страшный Суд решит все проблемы.

Было бы смешно, если б не было так грустно. «Они что, сговорились?..», – так и хочется воскликнуть! Они – ребята с Небес. При каждом удобном случае тыкают, что апостольская разведка глупа и бесполезна, миссия невыполнима и прочую ересь…

– Выходит, Папа – крутой гениал, а Я… ничего не смыслю в мироздании. Верно понимаю?.. – прищурился Повелитель.

И священник выпалил то, что никто с Небес не решался Ему сказать. Тихо, но выпалил. Уверенно и почтительно – отец Андрей умеет многое совмещать, в том числе несовместимые эмоции:

– Ты – романтик. Вероятно, единственный из всех… когда-либо живших и ныне живущих Здесь… и Там.

Властелин вдруг улыбнулся. И сразу полегчало, и мир вокруг засиял всеми цветами радуги!

– Просто Я в ответе за тех, кого приручил.

22. Дизель через каску

Бенедикт сидел в джипе, на переднем сиденье, и с интересом рассматривал Волгу. Через спущенное стекло! В это апрельское утро реку ничто не тревожило: ни парусная регата, ни рыбаки на лодочках, ни сплавщики нелегально вырубленного леса, что вполне легально плыл себе по течению к лесобазам. Там лес грузили на КамАЗы и везли в Китай. Чиновники получали куши, барыги – прибыль, а работяги – работу. Никто не оставался в обиде!.. Святой карлик не являлся чиновником, барыгой или работягой. Он знал, что реки созданы Богом для услады глаз, для омовений тела и для отделения земных твердей друг от друга. Ну и рыба, конечно… Коли Господь изобрел рыб, то должны же они где-то жить. Пользуясь своим знанием, старикан с Небес просто и бездумно смотрел на Волгу, не терзаясь никакими мыслями.

В зеркало заднего вида (у сиденья рыжего карлика) хорошо проглядывалась массивная монастырская стена с центральным входом. Куда часто входили разнокалиберные туристы. А иногда и выходили. Зеркало заслонила массивная рука с шуршащим бумажным свёртком.

– Возьмите! – попросил Витёк, стоя у окна Бенедикта. – И это возьмите! – вторая рука мордоворота протянула бутылочку.

Сверток источал запах еды, на бутылочке была надпись «Квас».

– Что там? – спросил рыжий карлик, беря то, что ему дали.

– Русские пироги с мясом, – Витёк обошёл авто с капота, взгромоздился за руль. – Из Слободы.

Мордоворот вскрыл свой свёрток и впился зубами в хлебобулочное изделие с запахом мяса! Бенедикт скопировал действия громилы, проделав то же самое со своим свертком! Некоторое время слышались только жадные чавканья, торопливые всхрипы и глотательные звуки. Парочка завтракала… Наконец, опустошённые бумажные пакеты были скинуты под ноги, последний чавкающий звук… благородная отрыжка из сами-знаем какого рта, и… Зазвучал разговор с явным нравственным оттенком! Если один из парочки говорунов – святой, а другой – грешник, то оттенок диалога вполне логичен.

– Ты почему стал бандитом, Витёк?

– Так сложились жизненные обстоятельства… – не пошёл на контакт громила.

– Обстоятельства у каждого свои, – не согласился Бенедикт. – На то они и обстоятельства. Понимаешь?

Громила понял, что от настырного работодателя не отвертеться и выразился ясней:

– Три года назад умер отец, и я уехал в Москву. А родом я из Волгограда… Там – в Москве… мыкался-тыкался… Никому не нужный, а если нужный, то разводилово на бабло… В итоге плюнул на приличия и стал бандитом. Платят хорошо – это основное для здорового нищеброда из провинции!

– Сколько успел людей завалить? По чесноку?.. – без всякой издевки, просто, спросил рыжий карлик.

– Мочить не приходилось, – честно ответил Витёк. – Запугивал часто. Но до «мокрухи» не доходило. Не потому что я такой правильный, а таков расклад выпадал. Наверное, мне везло… – Громила немного подумал и… просветленно посмотрел на Бенедикта, молвил, сам себе удивляясь. – Я-то мирный чувак, что всегда хотел быть пчеловодом.

– Почему пчеловодом? – внимательно спросил Бенедикт.

– У меня прадед был пчеловодом, и дед был пчеловодом, и отец, – охотно объяснил прозревший бандит. – Настоящая семейная династия! Что на мне и прервалась… Только я-то всю сознательную жизнь прожил на пасеке! Это дело знаю от и до!

– А вернуться на пасеку не судьба? – съехидничал святой карлик. Не слезы умиления же лить, в самом то деле.

– После смерти отца пасеку продала его родная сестра. Меня и не спросила…

Довольно забавно наблюдать за тем, как мускулистый бугай швыркает сопливым носом. Ладно, хоть глаза платочком не промокает, и то ладно… Бенедикт подал полупустой «Квас»:

– На-ка, хлебни, Витёк!

– Да идите вы!.. – взбрыкнул громила, отпихивая стариканскую руку. Демонстративно втянул носом сопли. – Просквозило сёдни на реке, чай не май месяц… А вы уже и рады скалиться и всякую ерунду на меня домысливать!..