Тринадцатый апостол

– Полиция.

– Полиция…– печально вздохнула она. – Я тогда в буфете на железнодорожном вокзале работала. Объедки всякие после этого стала собирать, куски хлеба и завела в углу двора недалеко от перелеска сарайчик с курами. Кормила их, смотрела как они кудахчат, как в земле ковыряются. Успокаивало это меня. Спокойно на душе становилось. Вот как сейчас с тобой безо всех этих чёртовых гордых монашек. – выпив ещё вина и закусив, она продолжила. – Один из этих троих маленьких и глупых убивцев жил недалеко от нас. Женился, ребёнок у него был маленький – девочка. Однажды дитё ихнее гуляло возле моего курятника, спросила что-то про курочек, я ей ответила и дала ей хлебушка покрошить. Она покрошила, курочки к ней сбежались, начали клевать, а та смеётся и тут жена этого убивца объявилась. Как увидела это, так вся в крике зашлась, подбежала к дочке, схватила её и поволокла к себе, а я ведь даже не сразу поняла, что это дочка убивцы деточки моей…Та сразу полицию вызвала, меня участковый допрашивает, а я ему говорю, что курочек с ней кормила и дочка её то же самое говорила (это он мне сам тайком сказал). Поохал он, посочувствовал мне ушёл, а я как домой уходила, то жену этого убивца заметила с дочкой в песочнице. Жестом ладони полоснула себе по горлу, улыбнулась и ушла. Та как завизжит и снова в полицию звонить. Участковый через день приехал вечером. «Вы угрожали её дочке убийством?» – спрашивает. «Не угрожала». – говорю. «Так и запишем». Так и записал безо всяких доказательств, без свидетелей угрозы и ушёл. Подходит потом к этой сучке и при мне говорит ей: «Ещё один ложный донос и мы тебя посадим, а если мужик твой в одиночку не сможет ухаживать за ребёнком, то мы её в детдом отдадим и тебя заочно, пока ты в тюрьме будешь, родительских прав лишим. Я тут 15 лет работаю, а ты всего лишь 5 лет как свою первую и не последнюю свадьбу с пивом за гаражами отметила. Усекла или жалобу на меня напишешь в прокуратуру?» Та затряслась вся и отвечает: «Усекла». Вот так всё и успокоилось.

Татьяна сделала несколько глотков, облизнула губы, откусила кусочек хлеба и спросила:

– А ты бы, что сотворил на моём месте?

– Убил бы прямо во дворе из двустволки.

– Боевой ты…Горячий. Не то, что мой сопливый мужик…А я вот по другому всё подстроила. Побольнее сделала. Да так обтяпала всё, что молодая мать её и жена того убивца на третий год в дурку попала. Я то событие коньячком отметила. Ох и радовалась я.

– Что же вы сделали? – с замиранием сердца спросил Андрей.

– А ты послушай…Глонёшь?

– Разве что немного…

– Молодец. Вот я тебе плесну сейчас, а то сижу и глотаю одна как белая ворона…Бери. Смелее бери, это же вино. Оно как компот…

– Так что же вы сделали? – повторил Андрей свой вопрос.

– Однажды весной бездомная кошка недалеко от моего курятника окотилась. Дочка убивцы того как заметила котяток, так тайком от мамаши подбегала к ним, гладила, хлебушка давала, а я ей говорю: «Это курочки хлебушек едят, а котятки маленькие только молочко пьют из мамочки. Хочешь поглядеть как они молочко сосут?» Та говорит: «Хочу», а я ей: «Так приходи вечерком сюда как стемнеет и увидишь. Только маме не говори, а то они разбегутся. Они боятся взрослых. Поняла?», «Поняла», – отвечает. Так вот потихоньку приручила я её к себе тайком…Ей тогда четыре годика было. Светой звали… И вот однажды её мамашка кинулась Светочку искать, а её нет! Она тогда к моему курятнику бегом, а там платьице Светочкино лежит и всё в крови! Ха-ха-ха! С ней прямо у платьица припадок и случился: пена изо рта пошла, захрипела что-то, люди заметили и «Скорую» вызвали.

– Вы…убили…Свету? Четырёхлетнюю убили? – тихо спросил Андрей.

– Убила? Не-е-ет. Я намного хуже сделала…Ха-ха-ха! Я её украла и сбежала с ней. – сказала ему шёпотом Татьяна с садистской улыбкой. – Я плохо соображать стала тогда и в буфете недостача была у меня, вообщем, перевели меня в путевые обходчицы. Так я, работая на тех-то путях всё про все составы узнала: куда, какой, когда идёт, что везёт, кому везёт, где остановки и прочая и прочая. Светку я сразу переодела в другое, куриной кровью её платье окропила, сама за кусты и с моим тайным полюбовником на машине к вокзалу отъехала. Там форму обходчицы надела, Светку в сумку и на плечо. Пообещала привезти её в лес и показать живых маленьких лисяток и всё – ищи ветра в поле! Хитро, да? Жестоко, верно? – спросила она Андрея, пьяно подмигнув ему глазом.

– Даже я жестче не придумал бы…

– Ты же мужик. Ты сразу убить готов да сесть, а я как Лиса Патрикеевна. Ну, что, касатик, ещё по одной?

– Только мне неполную. Я не пью… – слабо отнекивался Андрей, но выпить пришлось полную.