Тринадцатый бог. История одного Зла (СИ)

Тени, толпой, окружившие его, дружно вскинули руки и указали куда-то поверх руин. Гидеон резко выпрямился. Впереди светлел, как памятник порядку среди разрухи, фасад дворца губернатора. Левая его часть была полностью разрушена, и тем страннее выглядела целостность правой.

- Маг здесь, - заговорили голоса. - Нужен им.

- Они там? - спросил Гидеон, сразу поняв, о ком идет речь.

- Там.

- А где маг?

Тени развернулись и заскользили прочь от дворца. Гидеон последовал за ними.

Искалеченные магией жители, что встретились ему на нижних улицах, не собирались нападать, только замирали, как вкопанные, провожая принца провалами глазниц. Пустота и тишина мертвого города вытравливала воспоминания о здешних былых красотах. Гидеон наблюдал, как разрушался Риеннар, но смерть Веерена он не видел и теперь, оглядывая смутно знакомые улицы, никак не мог заставить себя поверить в то, что перед ним очередной иссохший труп собственного наследия. Так вдовец смотрит на труп возлюбленной. С таким чувством провожает её под Арку.

Гидеон нашёл чародела с Востока в луже чёрной грязи - перепачканного, помятого, жалкого, окружённого искалеченными жителями Веерена, желающими его разорвать. Гидеону маг был неприятен, но клин вышибают клином, а принц, увы, колдовать не умел. Чародел очень удивился, увидев, кто пришел ему на помощь, хотя его куда больше поразило то, как присмирели проклятые, заметив вновь прибывшего. Гидеон не собирался вести беседу с магм, но, заметив, что короля и женщины нет поблизости, озаботился их судьбой. Когда принц получил ответ от теней, решение его не изменилось. Он все равно бы отправился во дворец - зато теперь появился повод потащить туда чародела. И тот, примолкнув, поплелся следом.

Гидеону до смерти надоели тайны, вопросы и магия. Сейчас он шёл за местью. Впервые его ненависть обрела направление. Впервые за долгое время он желал ощутить в ладони тяжесть меча.

А мимо тек безмолвный мёртвый город. Виды его, нынешние и прошлые, тянули в мысли воспоминания, и Гидеон забылся в них.

Лиора невероятно любила этот город. Дочь губернатора, юная Дайана, была её лучшей подругой. И принцесса проводила в Веерене времени больше, чем в столице.

Чего они тут только не творили! Когда Гидеон приезжал сюда с деловыми визитами - встретить торговую делегацию с юга или обсудить с главами селений "посевные" планы - Лиора и Дайана устраивали грандиозные балы в его честь. Впрочем, балы они устраивали для себя. Так как празднества начинались поздно, Гидеон ограничивался визитом вежливости и уходил в свой дом спать. Лиора, конечно, обижалась, но долго дуться не могла - тут же находила очередной объект для воздыхания и забывала обо всем на свете до следующего утра.

Будучи натурой впечатлительной, Лиора влюблялась во всё, что хоть немного трогало душу и в любого, кто мог чем-нибудь удивить принцессу. Гидеон не влюблялся вовсе. Конечно, он любил мать и сестру, но то были узы кровные, и любовь такая являлась само собой разумеющейся. Женщины же в жизни принца появлялись и исчезали, не пробуждая в его душе ничего такого, что хотя бы отдаленно походило на чувства, воспеваемые поэтами. Вокруг него всегда находились самые разные дамы - знатные юные леди, чопорные и громкие, или, наоборот, чуткие и понимающие, суровые, смелые воительницы и мудрые, рассудительные служительницы Девы и Водолея. Гидеон не был обделен женским вниманием. Как раз наоборот - он находился в его центре. Молодой наследник престола, общительный, открытый, внимательный - чем не предел мечтаний для юных особ?

О чем мечтал сам Гидеон, будучи живым? Он не помнил, но, кажется, мечтам он не предавался вовсе. Он просто жил. Почти два года он пробыл матросом на флоте отца, ещё год провёл в походах как обычный воин. Так повелел король, но принц не жаловался. Он умел трудиться и заводить друзей всюду, не крича о своем статусе. А вот влюбляться Гидеон не умел. Да, он восхищался красотой, умом, силой некоторых дам, но лишь отмечал эти достоинства как отличительные качества отдельного человека. Может, в этом и была проблема - принца слишком рано научили оценивать полезность людей в собственной жизни, и он перестал смотреть на окружающих не через призму этих учений. А, может, он просто не встретил ту, которая дотянулась бы до его души, затмив разум.

Лиора, смеясь, говорила, что он так никогда никого и не полюбит по-настоящему, если не даст возможности сердцу взять верх над головой. Он и не полюбил. Теперь же было поздно. Сердце в его груди больше не билось.

В груди Лиоры тоже.

С этими мыслями Гидеон ступил на лестницу, ведущую во дворец. С одной стороны та была разрушена до основания, с другой ступени покрывали идущие от разлома трещины. Гидеон обернулся. Вся площадь перед дворцом была заполнена тенями Веерена.

- Что дальше? - тихо спросил его маг.

Гидеон смотрел на спутника, раздумывая лишь мгновение.