Тринадцатый император. Дилогия (Авторская версия)

— Ваше величество, — перебил мои мысли Рейтерн. — Все это слишком невероятно, чтобы я вот так сразу вам поверил, при всем моем к вам глубочайшем уважении… Быть может, у вас есть какие-нибудь доказательства вашей невероятной истории?

— Что ж, я предусмотрел ваше недоверие. Вот эти стопочки бумаг на полу, — я указал на заваленный документами угол комнаты, — содержат огромное количество данных о будущем мире, экономике России и вообще об экономике в целом. Я, как мог, постарался рассортировать их, но не слишком в этом преуспел. Так что, читайте, изучайте, конспектируйте, но ничего отсюда не выносите. Думаю, даже после предварительного ознакомления последние ваши сомнения в моих словах будут развеяны. За сим позвольте откланяться. Дела.

Снова оказавшись в своем основном кабинете, я подошел к резному шкафу из красного дерева и извлек из его недр открытую бутылку вина и бокал. Не чувствуя вкуса, махнул полный бокал темно-красного вина и усмехнулся.

Спустя две минуты.

— Товарищ Блудов, — вынимая трубку изо рта и неумело изображая грузинский акцент, начал я, — есть мнение, что вы не справляетесь с возложенными на вас обязательствами.

Блудов шутку не оценил. Ну еще бы! Для этого ему надо было родиться минимум на один век позже. Да и парочка только что смещенных мной министров не очень способствовала веселью.

— Что вы можете сказать в свое оправдание? — Я снова взялся за трубку. Честно говоря, я ожидал небывалого всплеска красноречия и рассчитывал им сполна насладиться, вместо этого получил как никогда четкий и лаконичный ответ.

— Как будет угодно вашему императорскому величеству. Если вы считаете, что я не справляюсь со своими обязанностями, через час у вас на столе будет лежать прошение освободить меня от всех занимаемых должностей.

Надо признаться, Блудов хоть и сошел с лица, но держался молодцом. Голос, несмотря на слова, ставящие точку в его яркой многолетней карьере, не дрогнул ни на секунду. Но любую точку можно легко исправить на запятую.

— Что вы, Дмитрий Николаевич, — чуть не подавившись табачным дымом из-за неожиданного ответа, растерявшись, сказал я своим обычным голосом, — напротив, я очень нуждаюсь в ваших услугах. Однако ваши последние действия заставляют меня усомниться в вашем желании служить России, а не своему министерству. Понимаю, — взмахом руки оборвав его еще не успевшие сорваться с губ возражения, — понимаю. Для каждого министра его министерство стоит на первом месте, а создание неподконтрольных ему ведомостей или, боже упаси, сокращение и вовсе смерти подобно. Все это я понимаю. Однако и вы, Дмитрий Николаевич, должны, нет, просто обязаны меня понять. Вы как никто должны представлять себе то бедственное положение, в котором очутилась наша страна. Вы первый должны бежать ко мне с успехами в изыскании дополнительных средств в бюджет. Вместо этого вы тянете одеяло на себя и, более того, скандалите с Игнатьевым, действующим по моему прямому указанию. Из уважения к вам я приоткрою вам тайну нового ведомства, — ну не больше чем ты и сам бы узнал, старый лис, добавил я про себя. — Я могу надеяться, что мои слова не покинут этих стен?

— Разумеется, — Блудов был само воплощение достоинства. Чутьем опытнейшего придворного, способного с полуслова угадывать желание власть имущего, могущего заболтать до полусмерти любого демагога и способного запутать в трех соснах опытного следопыта, он уже понял — речь идет не об отставке.

— Новое ведомство, Его Императорского Величества Малый Канцелярский Архив, находится в вашем формальном подчинении лишь временно. Через некоторое время оно будет выделено в самостоятельное министерство, — как мы оба хорошо знаем, некоторое время понятие, растяжимое на сколь угодно долгое время, снова добавил я про себя. — Ведомство это будет заниматься борьбой как с внутренними, так и внешними проявлениями недовольства политикой Российской империи. Я надеюсь, что могу положиться на ваше умение хранить государственные тайны? — да даже если не мог бы, все равно через пару лет правда всплывет наружу — шила в мешке не утаишь.

— Да, ваше величество, — торжественно ответил мне глава Канцелярии.

— Тогда я рассчитываю на прекращение всех ваших излюбленных канцелярских приемчиков вроде многокилограммовых отчетов, важных документов, вложенных среди последних страниц, не представляющих особой важности работ и бесконечного оттягивания решений путем созывов дополнительных комиссий. Мне нужны результаты. И только они. Я могу иметь с вами дело?

— Я сделаю все, что будет в моих силах.