Тринадцатый миллионер

Почему я не хочу к ней возвращаться? Почему я не хочу снова быть с детьми? Правильно, это не один вопрос. Это целых два вопроса. С детьми я хочу быть. А вот с Настей — ни за что в жизни. И тут дело не в Лене. Не было бы Лены, была бы кто-то другая. Не было бы никого — значит, никого бы не было. Но если отношения исчерпаны, зачем их продолжать? Отрава нелюбви в конце-концов снова подкосит все мои начинания и я окажусь у разбитого корыта. И дети будут у разбитого корыта. Просто они станут взрослые и станут понимать, что оказались у разбитого корыта. И будут упрекать меня за то, что их жизненный старт такой низкий…

А когда есть такая альтернатива, как любовь. Разве она не предпочтительнее лжи «ради детей». И оценят это дети, в конце-концов? Это всего лишь вопросы. А ответы каждый для себя выбирает сам. Я выбрал свой путь. Я даю свои ответы. Это мое право. Как есть право у каждого поступать так, как он сам считает нужным.

Я набираю номер. Никто не подходит. Сегодня утром я проснулся оттого, что мне снился какой-то странный и тревожный сон. Сна я не запомнил. А вот ощущение тревоги — осталось. Возможно, это так отразились мои переживания за поездку к детям? Возможно. Я набираю номер деда Вашуты. Мне почему-то очень захотелось поговорить с тетей Марусей, а у старой женщины телефона дома не было. Обычно звонили деду Вашуте — у него, как у отставника, был единственный телефон на улице, а уже дед Вашута позовет кого надо. Трубку не берет. Может, на грибной охоте? Или рыбачит, надеюсь, с Ваниной кладки… И тут телефон отзывается.

— Василий Федорович, доброе утро! Это Виктор. А тетю Марусю нельзя пригласить? Хотел бы поговорить с нею.

— Витек… ага… вот эта… понимаешь… она в город поехала… дай твой номер… это мобильный? Хорошо. Я наберу, как только… ладненько…

Успокоенный, я въезжаю в свой родной город.

Нашу встречу Настя выстроила как театральное представление. Она ждала меня у своих родителей, сама. Дети гуляли с бабушкой и должны были появиться по ее (Настиному) сигналу. Настя напоминает тень отца Гамлета. Вся ее поза должна выражать скорбь и презрение. Ты меня забросил. Ты детей забыл. Но вот то, что я приехал на машине, сам, и никто меня не привез, может, это его машина собственная, как-то это ее выбило из настроя. Пусть чуть-чуть, но выбило.

Я вытаскиваю один за другим пакеты с подарками детям. Настя хмурится, но продолжает держать марку. За актерское мастерство слабенькая троечка. Раньше ей в образ удавалось попадать намного лучше. Даже в такой: гневно-скорбящий.

Губы опять-таки поджаты: Настя не увидела ни одного подарка себе. Это демонстрация моего отношения. Кажется, назревает конфликт.

— А это тебе. Типа алименты. В общем, купи себе то, что ты считаешь необходимым. Не сдерживайся.

Настя держит в руках пачку денег. Это приличная сумма на любые покупки. Кажется, она получила то, что ей хотелось получить больше всего.

— Как твои дела? — наконец, выдавливает из себя Настя.

— Налаживаются, понемножку. Вот, получилась первая сделка. Я хочу, чтобы мы сегодня поехали к нотариусу. Маклер нашел квартиру. Вот его телефон. Пока я побуду с детьми, у тебя будет время съездить, посмотреть.

— И на кого ты будешь оформлять квартиру? — в голосе Насти звучит недоверие. Она уверена, что я квартиру оформлю на себя. Или на кого-то из детей. Да. Неисчерпаема сила глупости.

— На тебя. Не думаю, что детям сделаешь плохо. Кроме того, я о них как-то еще позабочусь. И это, поторопись. К нотариусу надо еще успеть.

— Кажется, ты все за меня решил?

— Нет, не все. Но если тебе не понравится, будем искать другой вариант.

— А чем этот так хорош?

— Посмотри, мне лично нравится, что квартира с мебелью. И район неплохой.

— Ага, ага…

Она звонит. Просит привести детей. Я набираю номер маклера, они тут же сговариваются о встрече и Настя вылетает из дому, как только приводят Тошку и Лерку. Дети бросаются ко мне, виснут на шее, а я не могу сдержать слез. Я плачу.

Господи, как я по ним соскучился! Мое сердце разрывается. Я понимаю, что надо что-то делать, чтобы быть с ними чаще, но пока ничего не придумывается. Может быть, я заберу их на пару месяцев осенью и мы немного покатаемся по белу свету? Я еще не решил. До этого мне предстоит еще много сделать. А пока что — пока что хватит и того, что мы снова вместе. И того, что я жив. И это, доложу я вам, прекрасно!

Они снова виснут на мне, целуют. Особенно старается Лерка. Взрослая. Почти что настоящая принцесса. Лерка объявляет, что у нее есть подружки: Илона, Алина и Кристина Орбакайте. Оказывается, у них в садике есть девочка Кристина и все ее называют Кристиной Орбакайте. Антоха вываливает мне кучу новостей, потом дети начинают распаковывать подарки, один пакет за другим, один за другим и визжат от восторга. И тут вдруг раздается вопрос:

— Папа, а почему ты не с нами? — это Тошка…

— Понимаешь, у меня работа в другом городе…

— А ты что, сегодня уедешь? — это уже Лерочка…

Я киваю головой и еле-еле, последним усилием воли давлю наворачивающиеся слезы… Дети бросают подарки и бросаются ко мне, обнимая мои ноги.