Тринадцатый сектор

– Вот как-то так. Однако заметь, до тропы все ходоки добрались целыми и невредимыми, а псионики понесли невосполнимые потери. Сколько человек выберется из «Шнека», не знаю, но выжившие обязательно продолжат рейд. Впереди у них Ямполь. Еще немного, и будет пройдена половина пути. Ты явно проигрываешь этот раунд.

– Хватит дерзить! – раздраженно подумал Инженер. – Мне некогда заниматься мелочами! Мой помощник примет меры. Если постараешься, ты прочтешь в моих мыслях наброски плана, по которому будут действовать псионики в дальнейшем. Я разрешаю.

– Это непросто прочитать.

– Твои проблемы. Боишься погибнуть вместе со всеми – напрягись. А объяснять мне некогда. Да и не особенно хочется.

– Кто была та женщина? Почему ты не можешь ее забыть? Ведь после нее были еще сотни жертв. Так почему же? Потому, что она была первой? Или есть другая причина?

– Ты лезешь не в те мысли, двуногая пиявка! – возмутился Инженер.

– Сам сказал – «напрягись». – В телепатическом голосе из внешнего мира засквозила усмешка.

– Еще одна такая выходка, и я выжгу тебе мозги!

– Очень страшно. Хорошо, ограничусь текущими делами. Так что нам приготовили твои псионики? А-а, вижу. Негусто.

– Вам хватит. Лучше тебе будет в последний момент «случайно» отстать от группы и аккуратно смыться из опасной зоны.

– Разберусь. Ну все, мне пора. Группа начинает приходить в себя.

4. Зона, 13.02.13, десять утра

Капли дождя падали с серого неба медленно, почти как снежинки в безветренную новогоднюю ночь. Упав на треснувшее стекло фильтрующей маски, они разбивались на тысячи мельчайших брызг, которые чуть позже снова соединялись в крупные капли и стекали в серую лужу. Из «партера», от самой земли, вернее, от старого выщербленного асфальта, лужа казалась натуральным морем. По нему шли настоящие волны с пенными бурунами, а там, где падали дождевые капли, серое море выбрасывало затейливые, похожие на короны фонтанчики и закручивало небольшие водовороты.

Единственное, что подкачало, – ракурс. Лежа правой щекой в таком «море», оценить всю его монохромную красоту было сложно. Левый глаз видел «море» под углом в девяносто градусов, а правый и вовсе созерцал мутные глубины. Однако если бы не растущий уровень воды, любоваться этим унылым, но гипнотизирующим микропейзажем можно было до бесконечности.

Андрей попытался выйти из оцепенения, вода уже начала заливаться в нос, но одного только усилия воли оказалось недостаточно. Андрей невольно вдохнул порцию мутной воды, закашлялся, но перевернуться так и не сумел: тело не слушалось.

«Смех и грех – утонуть в луже! – Лунев сосредоточился и попытался подтянуть ноги к животу, а руки к груди.

Попытка удалась, но положения не улучшила. Лицом Андрей по-прежнему лежал в сером море.

Неожиданно на помощь пришла какая-то внешняя сила. Она легко оттащила Андрея от лужи, перевернула на спину и стянула с лица маску. От приступа острой головной боли у Лунева потемнело в глазах, а уши заложило плотной ватой.

– Нет, после «Пескоструйки» ты был, конечно, еще симпатичнее, – пробился сквозь вату в ушах чей-то голос, звенящий, будто колокол. – Но и сейчас еще тот красавец. Здорово тебя потрепало. Живой, нет?

Гул в ушах пошел на убыль, а в глазах начало проясняться. Одновременно голос незнакомца лишился металлического оттенка и стал почти узнаваемым. Чуть позже Андрей ощутил свое тело. Вначале он почувствовал легкое покалывание и тепло в районе живота, затем тепло разлилось по груди, рукам, ногам и наконец дошло до головы. Как только теплая волна добралась до макушки, Старый понял, что снова владеет телом. Он еще минуту пролежал, наблюдая, как с хмурого неба падают серебристые капли, затем собрался с силами и сначала перевернулся на бок, а затем медленно сел на колени.

Правда, попытка поднять голову, чтобы рассмотреть стоящего напротив человека, закончилась провалом. Резкая боль в затылке заставила уронить голову на грудь. Андрей помассировал шею и попробовал снова. На этот раз голову поднять удалось, хотя боль все равно мешала. Кое-как справившись с задачей номер один, Лунев попробовал зафиксировать плавающий взгляд, но вновь не преуспел в этом. Пришлось ненадолго зажмуриться, затем поморгать и снова зажмуриться. После нескольких упражнений головокружение почти прошло, и Андрей наконец понял, кто пытается наладить с ним контакт.

– Давно тут валяюсь?

– Полчаса точно. – Человек присел на корточки. – Во что ты вляпался? Выглядишь, как столовская котлета. Разве что мухи над тобой не вьются.

– Хотя бы не воняю?

– Пока нет. – Человек усмехнулся и протянул руку. – Привет, Старый.

– Здоров, майор.

Андрей уцепился за руку майора Бражникова, словно утопающий за спасательный канат.

– Да уж поздоровее тебя, факт!

Майор Бражников помог Андрею встать, доплестись до ржавого остова трактора, вросшего в грязь неподалеку от дороги, и усесться на подножку.

– В «Шнек» попали, – осторожно трогая лицо, сказал Андрей. – Ощущение, что прокатился внутри железного ящика с крутой горки.

– «Шнек»? – Майор задумался. – Не слыхал. Что-то новенькое?