Тринадцатый сектор

Мягкое молочно-белое свечение крупного кристалла, казалось, текло по замшелым каменным стенам и по грунтовому полу, с той лишь разницей, что двигалось мерцающее «лунное молоко» не сверху вниз, а наоборот. Свечение стекало с плоского камня в центре просторного зала и, дойдя до стен, поднималось по ним до сводчатого потолка с огромной дырой посередине. По потолку странное свечение ползти отказывалось, сколько бы ярко ни светился кристалл. Хозяин молочно-белого артефакта называл это «Эффектом стакана». В чем причина такого странного поведения свечения, хозяин не знал. Не знал он и почему кристалл, стоит взять его в руки, меняет форму, превращаясь то в строгий параллелепипед, то в куб, а то в сильно вытянутую пирамиду — практически в подобие штыка. Третьей загадкой была реакция кристалла на гравитационный Выброс, который каждую неделю встряхивал до основания всю Зону. В часы, когда во внешних секторах Зоны бушевали предвестники, а затем и сам Выброс, кристалл прекращал светиться и становился похожим на большой бриллиант, затейливо обработанный и необычайно прозрачный. Когда же внешнюю Зону заливал ярчайший свет Мертвого полудня, кристалл снова мутнел, и его привычное свечение начинало набирать силу. А вместе с интенсивностью молочно-белого свечения набирала силу и способность артефакта служить ключом между секторами.

Почему все это происходит, хозяин не знал. Зато он знал другое: в любом состоянии — прозрачного кристалла или белого артефакта — «Ключ» выполнял волю своего владельца. И это было гораздо важнее, чем все загадки, вместе взятые. Артефакт легко открывал переход (в состоянии кристалла — один, а на пике белого свечения — до дюжины) там, где пожелает хозяин, и поддерживал его в состоянии входа или выхода из Тринадцатого сектора столько времени, сколько требовалось.

Обычно требовалось открывать ненадолго. Чисто выйти или войти. Поэтому особых проблем с кристаллом хозяин не испытывал. Он даже и не задумывался о том, что энергетический заряд «Ключа» может расходоваться. Нет, он подозревал, что это происходит, но выяснить, насколько теряет в силе всемогущий «Ключ», хозяин ни разу не удосужился. Ни разу до того момента, когда началась подготовка к главной операции. Новые «норы» предполагалось сделать очень широкими и удерживать максимально долгое время. К тому же, их могло потребоваться очень много.

До сих пор «Ключ» позволял создавать не больше дюжины переходов из вывернутого мира в нормальный и держать их в режиме выхода около суток. Возможно, артефакт был способен на большее, но чего-то ему для этого не хватало. Как хозяин ни старался, открыть тринадцатый коридор у него не получалось. Формально переходов было как раз тринадцать — «нора» в Чернобыле-2 была первым из них, но на самом деле этот переход считать не следовало. Он не был создан кристаллом, а значит, ни закрыть, ни ограничить, например, вход в сектор через эти ворота, хозяин не мог. Ворота в Тринадцатый сектор в том месте существовали всегда, и что ими управляет, если не «Ключ», до сих пор было неясно.

С этих неуправляемых ворот все и началось. Звериное чутье и случай помогли будущему хозяину кристалла прийти к ним первым из всех псиоников. Прийти, отыскать кристалл — единственный артефакт великой Вспышки — и стать в скрытом секторе реальным хозяином. Ну а дальше… было много чего. Обретение новых сородичей, нового имени, вернее позывного — Инженер, нового смысла существования…

Но началось все именно с ворот.

«Строго говоря, с них началось возрождение из пепла. А до того были долгие дни и ночи мучительной трансформации: и физической, и моральной. Возможно, найди я ворота раньше, все прошло бы не так болезненно. А не найди вовсе — я не стал бы тем, кем стал. Деградировал бы до простого контролера и закончил жизнь, попав под зачистку военных или под горячую руку „Долга“. И, кстати сказать, это еще большой вопрос: а не стало бы такое развитие событий лучшим вариантом? С точки зрения человека, я слишком многое потерял во время катастрофы. Настолько многое, что дальнейшая жизнь просто лишилась смысла. Но, к сожалению или к счастью, я стал существом, для которого все человеческие мотивы — пустой звук. К сожалению или к счастью… теперь уже не понять. Не стоит даже пытаться. Это все равно, что рассуждать, не лучше ли было остаться в утробе матери? После рождения размышлять об этом — убивать время. Весьма глупое занятие… правда, настолько же и заманчивое».

Хозяин «Ключа» притронулся к кристаллу и будто бы перенесся на несколько лет назад, в то трудное время, когда еще не вполне осознавал, что произошло и кем он стал. А если точнее — в момент, ставший для него переломным…