Тринадцатый странник

Мужчина стоял, облокотившись плечом о дверной косяк, и снова рассматривал меня.

— Боги, вы что, в спецназе служили? — выдохнула я. — Разве можно так подкрадываться к людям?

— А вы человек, Диана? — вкрадчиво спросил он.

— Я — да. А вы, Ян?

Он усмехнулся.

— Кстати, вы выбрали не ту комнату. Это моя спальня. Или хотите остаться?

Я почувствовала, как вновь стало горячо телу. Черт, да что со мной такое? В его глазах было такое откровенное приглашение, что дышать стало нечем. Приглашение, которое я никак не могла принять.

Прошла мимо него, стараясь не дрожать. В дверном проеме было слишком мало места, мужчина не пожелал сдвинуться ни на сантиметр, чтобы пропустить меня. Задела его плечом и бедром, чертыхнулась про себя.

— Тогда я, пожалуй, поищу себе другое место для ночлега, — улыбнулась, не показывая ни смущения, ни растерянности.

— Так значит, теперь вы намерены у меня ночевать?

— У вас сто пятниц на неделе, господин Штен. Это ведь вы заперли меня и не позволяете выйти? Или уже передумали?

— Пожалуй, нет, — задумчиво потянул он, двигаясь за мной по коридору.

— Знаете, вы очень странный похититель. — Я миновала ближайшую к его спальне дверь и толкнула следующую. — Кормите меня омлетом, устраиваете с комфортом… вам не кажется, что маньяки действуют как-то по-другому?

— А я маньяк?

— Это вы мне скажите. Вы маньяк, Ян?

— Пожалуй, — протянул он, входя за мной в комнату. Здесь все было серо-голубым, тоже красиво, но уже не то. Шоколадно-бежевая комната мне понравилась больше.

— Мне кажется, вы решили поставить на мне эксперимент, — продолжала я болтать. — Может, вы пишете книгу о похищении и решили испытать все это в реальности? Оценить страх жертвы и наслаждение похитителя? Так, Ян?

— Неплохая мысль. Только вы мало похожи на жертву. И мне непонятно — почему.

— То есть? — я обернулась к нему. — Что именно вас удивляет?

— Вы не боитесь меня, Диана, — задумчиво протянул он.

— А должна?

— В общем, да, — его внимательные глаза стали холодными. — Должны. Вы находитесь в доме с совершенно посторонним мужчиной, который говорит, что вы не выйдете отсюда. Столько, сколько он захочет. Вы ничего не знаете обо мне. У любого человека сработает инстинкт самосохранения. Но вы… нет, я не чувствую в вас страха. Интересно, почему?

— Может, потому что вы плохой психолог? — усмехнулась я. — Или я хорошая актриса? А может, я все-таки ваша фанатка и сейчас втайне радуюсь, находясь рядом с объектом своей неземной любви?

— Вы снова врете, — мягко сказал он.

— Откуда вам это знать? — пожала я плечами.

Он постоял, рассматривая меня и пошел к двери.

Я нахмурилась.

— И куда вы направляетесь на этот раз?

— Работать.

— В смысле? — опешила я.

— В прямом. Мне надо закончить главу. А вы мне мешаете.

— Я вам мешаю? — изумилась так, что споткнулась. — Но это вы заперли меня в своем доме! Я вполне могу его покинуть и не мешать вашим гениальным мыслям!

— Нет. С вами я еще не закончил, но сейчас есть дела поважнее, — как ни в чем не бывало, бросил он.

— Да? И что мне прикажете делать, пока вы творите ваши бессмертные опусы?

— Что хотите. Можете приготовить обед. Продукты найдете.

От такой невиданной наглости я действительно потеряла дар речи. Ян же развернулся и невозмутимо ушел в дальнюю комнату, хлопнув дверью. Я постояла, раздумывая, и двинулась следом.

За створкой оказался кабинет — кофейно-бордовый, удобный и очень… мужской. Ян сидел в кресле, закинув ноги на стол и устроив на коленях серебристый ноутбук. И еще на его переносице были очки. Узкие, квадратные стекла без оправы, отливающие фиолетовым в свете падающих от ламп лучей. Надо же, никогда не думала, что очки — это сексуально. Вообще до встречи с этим субъектом я о многом не думала.

Походила по комнате, бесцеремонно трогая мебель и рамки с фото, на которых не было людей, лишь пейзажи.

— Ух ты, это Амазонка? Что вы там делали? Искали вдохновение, купаясь с пираньями? Оу, Тибет! Надеялись научиться у монахов человеколюбию? Ай, ай, какой плохой ученик. Вам не удалось. А это что? Китайский город на воде? Вы любите путешествовать или это распечатки с сайта нэшнл географик?

Я специально выводила его из себя, надеясь, что эфир выплеснется, и я, наконец, увижу суть Яна. То, что фотографии его собственные — догадалась сразу, был на них какой-то отпечаток его личности — неуловимый. И не смогла не признать, что он отличный фотограф. В места, запечатленные на матовой бумаге, хотелось всматриваться. В гладь воды, спокойную, но отчетливо передающую таящуюся в мутной глубине опасность. Казалось, поднеси фото к глазам, всмотрись пристальнее — и ты увидишь внимательные глаза древней рептилии, что смотрят из омута. Или вот эта облетающая вишня. Клочок неба, поддернутого белесой дымкой, краешек моста. Ветка с тремя крупными цветками. Кружащий в воздухе лепесток. Поэзия, застывшая на бумаге. «Пышной вишни цветы, при расцвете которых я любил тебя, друг мой».

Японское хокку, воплощенное в изображении.

Да, природа определенно наградила господина Штена эфиром. Но вот насколько щедро?

Я встряхнулась, отгоняя свое восхищение. Я здесь не для этого.