Тринити

— Разделение их, по крайней мере, в данный момент может повлечь за собой непоправимые последствия, — сообщил профессор, ведущий консилиум. — У Пунктуса не работают обе почки. Восстановление их функций проблематично, здесь нужно время, которое может ничего и не дать. Кровь Пунктуса имеет первую группу и положительный резус-фактор, но очищается, проходя через почки Нинкина, кровь которого имеет четвертую группу и отрицательный резус. Понимаете? Две несовместимые жидкости, практически не смешиваясь, проходят по одним и тем же сосудам! Как соленая и пресная вода. Кровеносные системы стали единой, а кровь по-прежнему разная! Таким образом, разделив пострадавших, мы должны будем поместить Пункуса с отказавшими почками в отделение гемодиализа — на искусственное очищение крови — и поставить его в очередь на ожидание донорской почки. Операция по пересадке не может быть начата, пока не станет ясно, заработают ли его собственные почки, функции которых, похоже, навсегда утрачены в результате стресса и сильного сдавливания. Таким образом, мы приходим к промежуточному заключению, что больные должны оставаться в таком положении на неопределенное время. Отделение их друг от друга станет целесообразным только в случае, если заработают почки Пунктуса.

— Мы не можем принимать решение о том, чтобы оставить их в таком положении. На это требуется согласие Нинкина. Мы не вправе ставить перед ним этот вопрос. Это может быть только его личным делом, — сказал представитель правовой части консилиума.

— Верно, — согласился ведущий профессор. — Но надо помнить и о том, что не только Пунктус обязан Нинкину, поскольку тот пустил его кровь по своему кругу и по своему телу, через свои системы очистки. Но и Пунктус тоже по-своему спас Нинкина, поскольку, если бы тот не приложился к нему, еще неизвестно, не умер ли бы сам Нинкин вслед за Пунктусом от сепсиса. Заражение крови у каждого из них могло бы начаться буквально через несколько часов. И после смерти Пунктуса от почечной недостаточности и потери крови следом ушел бы Нинкин от заражения крови. Так божественно получилось, что они оба явились друг для друга самыми стерильными повязками. Не прильни они друг к другу так плотно, как им это удалось, обессилевшим и почти задохнувшимся без кислорода, — неизвестно, смогли бы они дотянуть до прихода спасателей. Оба они могли бы умереть как от большой потери крови, так и от попадания в открытые раны какой-либо инфекции. Или от интоксикации. Таким образом, никто из них не обязан друг другу в большей или меньшей степени. Они обязаны друг другу в равной мере. И понимание этого им необходимо привить сразу же. Иначе может начаться отторжение тел.

— То есть, разделять не будете? — спросил протиснувшийся в зал и зашедший со спины консилиума кандидат Макаров.

— И властвовать тоже, — сказал руководитель консилиума. — Это опасно для их жизни. Но как вы здесь оказались! — неожиданно возмутился ведущий, завидев постороннего.

— Шел мимо, — доходчиво пояснил Владимир Сергеевич. — Но для меня ясно одно.

— Что же, если не секрет? — поинтересовался руководитель заседания, пытаясь выпроводить наружу бесхалатного Владимира Сергеевича.

— Придется объединять министерства, — туманно произнес Макарон.

— Какие министерства? — дернулся профессор, ничего не понимая.

— Как какие? — удивился элементарной непросвященности Владимир Сергеевич. — Министерство топлива и природных ресурсов придется объединить с Министерством энергетики, — просто ответил он.

— Вы не могли б не так образно? — попросили врачи.

— Могу. Но только после выборов, — сказал кандидат Макаров. — В случае моего прохождения Фельдман станет премьером, такой уговор, а Пунктус и Нинкин пойдут у него на повышение и станут министрами в своих министерствах. И я буду вынужден дать команду Фельдману, чтобы Минтоп и Минэнерго были объединены в одно министерство! Понятно! Тогда эти бравые парни смогут работать в одном кресле без проблем!

— Странно, — сказал ведущий профессор, уже за рамками официального заседания. — Их тела срослись, и не наблюдается никаких признаков отторжения. Это же феномен. Их разная кровь проходит по единому кругу. И никаких иммунных конфликтов, никаких антител!

— А как работают сердца? — спросил Макарон.

— Абсолютно в унисон. Причем сердце Пунктуса работает мощнее, потому что до почек Нинкина его крови гораздо дальше. Оно помогает сердцу Нинкина справиться с дополнительным объемом…

— И выдерживает? — вопросил ведущий профессор. — Как же оно питается? Как ему хватает энергии?

— Открылись пути окольного притока, — сказал молодой профессор. — Вот картина миокарда на крапленых энзимах.

— Но это в любом случае должно вызвать реакцию отторжения, — не мог поверить в происходящее профессор, собравший консилиум.

— Они любили друг друга, — спокойно сказал Владимир Сергеевич. — Какое у них может быть отторжение, если они четверть века вместе?!